<p>
Вдруг перед ним кто-то появился, вначале Стриин не узнал его, но приглядевшись понял, что это был демон, только в этот раз совершенно другой. Все тело было покрыто красно-рыжий шерстью, лицо стало звериное и походило на лису, вместо двух рук у него стало четыре лапы с огромными загнутыми когтями, одна пара росла из плеч, другая примерно посередине туловища, а сам демон увеличился как минимум вдове. Каждый его шаг, оставлял пылающий след, за спиной из стороны в сторону болталось три хвоста, полностью состоящих из огня.</p>
<p>
- Ego dedi tibi nomen meum. Ego dedi vos verbum meum, quod ego auxilium vobis vincere unum dicis Anap (Я дал тебе свое имя. Я дал тебе слово, что помогу победить того, кого ты называешься Анапом), – вдруг демон оказался возле Стриин буквально в шаге. Актер видел, бешеный огонь в его глазах, чувствовал его жар, но сделать ничего не мог. –Te dubitare me, non credit in me, vos volo ut obliviscatur de tua potentia, et non uti (Ты усомнился во мне, ты не поверил мне, ты хотел забыть о своей силе и не использовать ее)?</p>
<p>
Демон склонил голову влево и злобно оскалился, демонстрируя острые зубы, которыми он с лёгкостью мог откусить голову. Его правая верхняя лапа потянулась к Стриину и коснулась его щеки. Актер чувствовал бритвенно острые когти на своей коже, но испугаться больше, чем сейчас, он уже не мог. </p>
<p>
- Te putant, quod nos fallere te, te provocantes, ad peccatum in ordine ad tolle quod tuum est, corpora et disponere genocide pro te (Вы люди думаете, что мы вас обманываем, склоняет ко греху, чтобы забрать ваши тела и устроить вам геноцид), – голос демон, с жёсткого и напористого сменился на более спокойный. – Sed tu oblitus es, unus minor detail (Но вы забываете одну незначительную деталь), – демон приблизился к самому уху. – Nos non potest venire ad tuam mundo, quamdiu tu nos hic, non est vacuus (Мы не можем прийти в ваш мир, покуда вы сами нас сюда не пустите).</p>
<p>
Стриин почувствовал, как по спине прошли мурашки и пальцы, на ногах и руках, окончательно закостенели.</p>
<p>
- Tua actiones, verba, et facta sunt sicut editi pro nobis (Ваши поступки, слова и деяния, для нас как маяк), – демон сделал шаг назад и смотрел прямо в глазу Стриину. – Non possumus resistere eam, suus ' quoque fortis attractio, ut etiam reges non potest imperium. Memento unum, mea iuvenes amici, quamdiu ibi est rex vacuum in hoc mundo, ego in parte. Non audierunt falsa linguis et vile orationes. Ego sum, qui salvari animam tuam et unus ad quem vos debere (Мы не можем ему противиться, это слишком сильное влечение, которое даже короли не в состоянии контролировать. Запомни одно, мой юный друг, пока на этой земле ходит король пустоты, я на твоей стороне. Не слушай лживых языков и гнусных речей. Я тот, кто спас тебе жизнь и тот, кому ты обязан), – демон, уже хотел развернуться и уйти, но вдруг развернулся и посмотрел на Стриина так, как когда-то на него смотрел мастер Грэш. – Nos daemones non lucrum potentia in mundo, nisi tu dederis nobis. Ut ante dixi, discere ad imperium te, et animum (Мы демоны, не можем обретать силу в вашем мире, покуда вы сами нам ее не дадите. Как я говорил раньше, учись контролировать себя и свои чувства), – развернувшись спиной к актеру демон добавил. – Quod homo non (Тот человек не смог).</p>
<p>
Произнеся последние слова, Flammae внезапно исчез, а то странное нечто, что держало горло и сковывало страхом все тело актера пропало. Спокойствие продлилось недолго, не успел Стриин отойти от произошедшего, как вдруг задул сильный ветер. Он усиливался с каждой секундой. Вот уже актер не мог нормально стоять, у него вновь перехватило дыхание и наконец ураган оторвал его от земли и понес куда-то вверх.</p>
<p>
Стриин вскочил в поту, задыхаясь и держась за колотящееся сердце. Он не сразу вспомнил, где он и что делает, а когда опомнился, посмотрел на право. За окном все еще была ночь, причем судя по всему уже глубокая.</p>
<p>
- Сколько я спал, – прошептал актер в пустоту. – Почему принцесса меня не разбудила?</p>
<p>
- Ты слишком сладко спал, – Стриин вздрогнул и увидел, что из банной комнаты вышла Альмина. Она была одета в халат, ее карамельные волосы были мокрые, а лицо красным от жара. – Я посчитала, что это будет без человечно, отрывать тебя от такого крепкого сна.</p>
<p>
- Ты, наверное, голодная, – актер потер лицо, прогоняя остатки сна. – Дай мне пару минут, я…</p>
<p>
- Я уже поужинала, не беспокойся, – Альмина грациозно подошла к кровати, села на другом краю, скинула халата, под которым ничего не оказалась, от чего у Стриина загорелись уши, и забралась под одеяло. – Давай лучше полежим. Здесь куда теплее, чем в прошлых наших пристанищах.</p>
<p>
Актер нервно сглотнул и посмотрел на принцессу. Тусклый свет из окна освещал ее лицо, оно было таким нежным и милым, при лунном свете, отчего кровь начинала бурлить. Ее игривые глаза, её лисья улыбка, ее нежная шея и плечи, все это вызывало те самые мурашки, которые Стриин испытывал несколько дней назад, когда она бинтовала его рану. Вначале он не хотел этого делать, всеми силами пытался сопротивляться этому постыдному желанию, говоря себе о том, что нельзя мешать рабочие и личное, тем более с такой девушкой как Альмина Вальцрэм, наследная принцесса Зарлии, но потом сам того, не осознавая все же лег рядом. Вначале все шло спокойно, он лежал к ней спиной и даже не думал поворачиваться. Но потом его спины коснулась нежная женская рука и у Стриина от пяток до самой макушки прошел разряд, словно в него ударила молния.</p>
<p>
- Почему сегодня ты был такой зажатый, – Альмина коснулась большого рубца на спине, полученного от падения с крыши дома. – Ты не обращал на меня внимание, всю дорогу ехал какой-то задумчивый и впервые не выполнил свое обещание, проспав ужин. – Она прижалась к Стриину всем телом, на что актер выпрямился, как струна, и не знал, как реагировать на такое. – Расскажи мне, что тебя беспокоит, – над самым ухом промурлыкала принцесса.</p>
<p>
Стриин понимал, всеми, чтоб их демоны побрали, фибрами души и клетками мозга, что так делать нельзя. Он простой наемник, а она принцесса и наследница Зарлийского трона. Нежная рука со спины перетекла на грудь актера, где аккуратно, со всей заботой, начала расстёгивать пуговицы на рубашке. Стриин был уже готов прекратить это все, встать и выйти из комнаты, чтобы остыть, но его шеи коснулись жаркие губы. Второй поцелуй пришелся чуть ниже уха, третий в щеку. Четвертый и самый страстный достал губам, которые актер сам повернул к принцессе. Жаркие губы сплетались в нежных поцелуях, в которых не было ничего пошлого или дурного, в них Стриин чувствовал, как его напряжение, тяготы и заботы таят, словно с каждым прикосновением губ, Альмина вытягивала их из него.</p>