Вот и сейчас, Люся сидела у себя в комнате за столом и то смотрела на падающие хлопья снега за окном, то грызла перо, когда не могла подобрать нужное слово. Ей казалось, что, если она припомнит всё в точности, каждый жест, каждое слово, их размолвка растает как дым из трубы. Гришенька напишет ей письмо и оставит у Наташи. Напишет, что пытался разлюбить её, но чувство оказалось сильнее его. И теперь единственное, что он хочет, чтобы Люся простила его и всё было бы по-прежнему.
Люся обмакнула перо в чернила. О да, она напишет об этом. И то, что она писала оживёт. От нетерпения Люся слишком сильно нажала на перо и поставила кляксу. В дверь постучали. Появилась Марьяша.
- Людмила Александровна, к вам пришли.
Люся оторвалась от бумаги и посмотрела на Марьяшу. Как? Уже сбылось? Гришенька здесь? Он не побоялся прийти? Так любит её?
- Его сиятельство Бородин Владимир Петрович ожидает в голубой гостиной.
Люся, уже начавшая вставать, побледнела и схватилась за кресло.
Владимир Петрович?! Какая жалость. Ну а ему то, что надо от неё? Ей совершенно не под силу сейчас вести светскую беседу. Он обращается с ней, как с маленькой. Знал бы сколько ей пришлось всего пережить.
Люся посмотрела в зеркало, больше для порядка, нежели ей хотелось как-то прихорошиться. Заметила, что сегодня опять бледна так же, как и в предыдущие дни. Казалось, эта любовь выжала из неё все краски. Что стоит только потухший взгляд.
Люся медленно спустилась по лестнице и вошла в голубую гостиную. Эту комнату Люся любила больше всего. Из высоких окон виднелась церковь Покрова Пресвятой Богородицы. В лучшие времена Люсе нравилось возносить краткие молитвы Богородице, выпрашивая для себя маленькие радости. Ах, раньше у Люси было столько желаний.
- Дорогая Люси, - к ней навстречу заспешил граф Бородин. – Он коснулся усами её руки при поцелуе, и девушка непроизвольно вздрогнула. Ей были неприятны его прикосновения. Лицо его казалось ей старым. Под глазами пузырились мешки, брови были слишком косматы, что придавало ему строгий вид. Хороши были только его глаза, голубые с яркими белками, из-за чего они казались холодными, и удивительно пухлые для его пятидесяти лет губы. Он внимательно взглянул в лицо девушки. – Я очень рад, что вы, как сказала ваша матушка, чувствуете себя лучше.
- Благодарю, - Люся высвободила руку. – Матушка, как всегда, преувеличивает. Я чувствую себя точно так же.
- Милая Люся, если бы я знал, то не потревожил бы вас. Но на улице мороз и солнце, как писал Пушкин. Я мечтал прокатить вас по заснеженному городу на тройке. И ваша маман – мы встретились с ней у Скирмовских - настаивала на прогулке.
Люся подошла к окну и посмотрела на заснеженную улицу. Опять маман распоряжается её временем. Что толку быть богатой, если не имеешь свободы? Если опять притвориться больной, не оберёшься расспросов. Вчера ещё бабуля доктором пригрозила.
- Хорошо, я поеду, - сказала нехотя Люся. – Дайте только время одеться.
- Сколько вам угодно, - Владимир Петрович поклонился, но Люся успела заметить хищное выражение на его лице, которое появлялось, когда ему удавалось настоять на своём или когда он выигрывал в карты.
Люся вызвала Марьяшу и приказала ей подготовить одежду.
- Какое платье изволите, Людмила Михайловна?
- Ах, всё равно. Только чтобы тёплое было и шубу длинную приготовь. Мы кататься поедем, - сказала Люся, собирая написанные листки и пряча их в потайной ящичек. Не дай бог, кто из троицы начнёт что-нибудь искать у неё в столе, чтобы понять, что с ней происходит. Когда-то Люся вела дневник, который однажды попал в руки бабуле. Бабуля деликатностью не отличалась и прочла то, что Люся о ней думала. Ох, и досталось ей. С тех пор Люся дневников не ведёт.
Марьяша действовала проворно, наряжая Люсю, бормоча при этом.
- Вот это платьице тёпленькое, шерстяное. Вот чулочки, дайте-ка ножку. А вот ещё платком пуховым плечики и грудь укроем. А всё же хорошо, что граф Бородин вас на улицу вытащит. Щёчки порозовеют. Может, и повеселит вас. Погода на улице прекрасная. Только гулять с милым под руку.
Люся повернулась к Марьяше.
- А у тебя есть милый?
- Конечно. Во вдовьем доме служит. Мы познакомились, когда я из церкви обратно шла. Только вот времени у меня нет. Барыни столько дел понадают, что и до вечера не переделать.
Вдовий дом, находившейся на Кудринской, - трёхэтажный с колоннами - Люся регулярно посещала с троицей. Там лежала одна из их дальних родственниц. Пройдя сквозь ряды сводчатых палат, выкрашенных зелёных краской, мимо старушек, провожающих тебя взглядом, Люся проникалась жалостью. Их родственница лежала в шестиместной палате. Посередине потолка спускалась огромная люстра, освещающая стол, где старушки по обыкновению взяли на спицах или играли в карты.