Зельевар откинулся в кресло и снова задумался. Ведь действительно, Гермиона была очень на нее похожа, нет, была чистой копией, если не самой ей.
- Но Альбус, это же пророчество Эйлин, которое так и не сбылось?
- В пророчестве же не должно быть конкретики, ты так не думаешь? – Дамблдор уже грустно смотрел на лимонные дольки. – Жаль, что послевкусие у них восковое.
Зельевар пустым взглядом смотрел на входную дверь, обдумывая разговор с Альбусом Дамблдором. Сам директор уже ушел из портрета – его очень сильно расстроили дольки.
Выходит, пророчества могут сбываться и после смерти тех, кому они были напророчены. Выходит, мать знала, что не доживет до этого дня. Теперь одна загадка была разгадана. Эйлин не ненавидела Лили, она не одобряла его привязанность к ней.
«Выходит, это все пророчество. И мое зависит от пророчества Эйлин, никак иначе. Мать постоянно вела дневники. Возможно, я смогу найти что-то в них. Ха, помню, она записывала все, что я делаю, пока не прилетела сова из Хогвартса», – воспоминания для мага были одновременно теплыми и грустными. Он любил свою мать и иногда, прикрываясь делами, посещал могилу матери. Скрытность – это было у них общее.
Еще вчера зельевару казалось, что до дня начала лета много времени, но теперь понял, что на самом деле его почти не осталось.
========== Глава 72 ==========
Проворочавшись остаток ночи, Гермиона так и не смогла уснуть, хотя Беллатриса больше не выходила с ней на связь. Ее одолевали сомнения – стоит ли вообще что-то рассказывать Снейпу. Стоит ли ей вообще сопротивляться. Может, лучше отдаться в руки правосудия и провести остаток дней в Азкабане? Вероятнее всего, она окажется в больнице Св. Мунго, в палате для душевнобольных, заяви она, что в ее голове живет часть ведьмы, которую уничтожила Молли Уизли.
В итоге, девушка послушалась голоса разума. Около девяти часов утра гриффиндорка вышла из гостиной факультета и побежала вниз по лестницам. Казалось, они подыгрывали ей, подстраиваясь под стремительный спуск.
Но, как показывает практика, ничего не могло пройти гладко. Должен был произойти сбой во Вселенной, если бы все прошло хорошо. На последнем лестничном пролете Гермиона столкнулась с Филчем.
- А, Грейнджер! – нотки восторга и ехидства были слышны в его голосе. – Что, снова замышляешь мерзкие делишки? Куда ты так спешишь в такую рань? В подвалы, да?
Для самой Гермионы было странно, что она не растерялась в этот момент. Уверенность в собственном голосе больше поразила ее, чем удивила.
- Вообще-то, мистер Филч, я спешу к профессору Снейпу. У меня к нему очень важный разговор.
Завхоз захихикал своим мерзким скрипучим голосом.
- Что может быть важного у ученицы в столь ранний час для преподавателя, что это не может подождать до того, как начнется завтрак?
- Профессор Снейп сам назначил мне время на девять утра.
***
Северус Снейп сидел за преподавательским столом в кабинете зельеварения, погруженный в свои мысли, когда дверь в его кабинет распахнулась. Филч буквально впихнул Гермиону в кабинет, крепко держа ее за локоть.
- Что случилось, мистер Филч? – сложив пальцы веером перед собой, спросил зельевар, пристально наблюдая за кипящей от злости гриффиндоркой.
- Грейнджер утверждает, – начал Филч, чувствуя приближающееся торжество победы, – что вы назначили ей встречу в такую рань в вашем кабинете.
Хитрая улыбка появилась на лице Снейпа. Он выждал несколько секунд прежде чем ответить, не отказывая себе в возможности посмотреть, как Гермиона в возмущении хватает воздух ртом, не зная, что ответить.
- Все верно. Я сказал мисс Грейнджер прийти ко мне сегодня в девять утра, потому что ночью я, как адекватный человек, не даю никаких консультаций по выполнению каникулярных домашних заданий.
- Ночью? – удивленно переспросил Филч.
- Ночью. Но не беспокойтесь, мистер Филч, Грейнджер уже назначено наказание за ночное бдение вне своей спальни.
Гриффиндорка возмущенно отдернула локоть и резко поправила рукав свитера. Завхоз недоверчиво посмотрел на нее. Уходя, он прошипел:
- В следующий раз тебя точно исключат из школы. Восемь лет от тебя одни проблемы.
Уже в закрывшуюся дверь Гермиона прокричала:
- Следующего раза и не будет!
На секунду забыв, что отношения между ней и зельеваром вернулись к самому началу, она обернулась и обратилась к нему:
- Северус, это она убила Брайана! Она показала мне свои воспомин…
- Мисс Грейнджер, я недостаточно вычел баллов у вашего факультета за неподобающее общение с преподавателем?
Девушка закрыла глаза, чтобы немного остыть. Выражать свой гнев после того, как тот лишил ее невинности, было бессмысленно на фоне того, что он обращался с ней так, будто она мимо проходящая девка с улицы. Этот характер не изменится никогда. Она не ровня Лили Эванс, чтобы как-то влиять на него и стать частью его судьбы. Но она Гермиона Грейнджер – та, которая прошла через ад вместе с Поттером и та, которая продолжает борьбу с самой мерзкой ведьмой во вселенной.
- Профессор, а не поздно ли вы спохватились?
- Довольно, Грейнджер! Я жалею о том, что произошло. Я пренебрег уставом и, если будет необходимо, понесу свое наказание, – его черные глаза, казалось, вот-вот прожгут дыру в гриффиндорке, которая, скрестив руки на груди, стояла перед ним. – Вы начали рассказывать что-то про Лестрейндж. Продолжайте. Только быстрее, у меня мало времени. Мне нужно сегодня отлучиться из школы.
Но услышав, что у зельевара нет на нее времени, Гермиона, продолжая возмущаться, спросила:
- Что в данный момент может быть важнее того, что Беллатриса причастна к убийству Брайна?
- Это не ваше дело.
- Не мое?! Она хотела убить маленькую первокурсницу. Я не могу ее контролировать. Мне не к кому больше обратиться, кроме тебя! – последние слова девушка буквально прокричала.
Северус Снейп посмотрел на учебник зельеварения за шестой курс, который лежал на его столе, впрочем, как и учебники за другие курсы, и задумался. Гермиона молча наблюдала за его реакцией. Ей показалось, что она была резка, но и он, кстати, не отличался вежливостью.
- МакГонагалл пару часов назад отправилась в Лондон. Ее не будет до завтра, – Снейп это говорил больше себе, чем Гермионе.
- Но кто подменит директора, если и вас не будет? – будто дойдя до истины, спросила гриффиндорка. – А если Беллатриса снова вернется? Что мне тогда делать, я не смогу с ней справиться в одиночку.
- Помона Спраут вполне справится с обязанностями директора, пока МакГонагалл будет отсутствовать. А ты, если не хочешь оставаться один на один с Беллатрисой, должна быть готова через пятнадцать минут к отбытию.
- Что? Ты берешь меня собой? Но куда?
- В Паучий тупик.
***
- Позволь мне уточнить один момент, – сказала Гермиона, когда они стояли перед почти обветшавшим домом Снейпов, – с какой минуты ты вдруг решил сменить гнев на милость?
- С той самой, когда ты, мисс Грейнджер, заявила, что ты слабая и беспомощная. Дистанцию в школе ты разучилась держать. И даже вычти сотни баллов, ты все равно забудешься, – спокойно ответил зельевар.
- Но я не говорила, что я слабая и беспомощная! – еще щеки вспыхнули от гнева.
- Действительно? А кто заявил, что ему больше, как ко мне, обратиться за помощью и не к кому?
- Но это не значит, что я…
- Хватит, пошли в дом, иначе соседям только повод дай, – зельевар прервал ее и открыл дверь, пропуская девушку вперед.
Девушка прошла по темному коридору и вошла в пыльную гостиную. Здесь было много света, что удивило Гермиону. При наличии больших книжных шкафов здесь было действительно светло и отсутствовало ощущение библиотеки. Гриффиндорка подошла к дивану и провела рукой по его грубой обивке. Потом прикоснулась к резным цветам на книжных шкафах. Вдохнула этот сладковато-приторный запах отсыревших книг.
Северус Снейп завороженно наблюдал за ней. Она была будто создана, чтобы быть хозяйкой этого старого, но уютного дома. Он уже воображал, как бы та ходила своими босыми красивыми ногами по этому скрипучему полу или уютно усаживалась в кресло с книгой в руках. В столовой она бы накрывала обед и рассказывала ему удивительные истории… Когда-то он мечтал, что это будет Лили. Его приятные, но грустные мысли прервал голос Гермионы: