Мы еле протиснулись меж наших и врагов, Морс ожидает у бреши в их строю. Завидев, он махает мечом – подзывая, а после спешит к Ан-Мстера. Втроём, мы окружаем, однако недруг не спрыгивает с камня, лишь злобно свысока бдит и крепко держит заострённый кваддара. На наши жесты не реагирует. Боится иль выжидает?
Ответ пришёл сам, когда Аудаск кинул пару камней. Ан-Мстера, засверкав глазами, пронзительно вскрикивает. На зов из-под камней выскакивают ещё кочевники. Их количества выше пары дюжин. Они в серых шерстяных плащах, лица спрятаны покрывалами, в руках длинных палки.
В один миг начинается громкий непрекращающийся шум. Всё вокруг начинает теряться, писк становится только громче, словно нечто напевает в голову. Тело забыло что делать. Морс должен сказать как нужно поступать. И если бы мог получить ответ, но жизнь в его теле медленно уходит. Кровь из его горла не перестаёт течь. Рядом стоит довольный Ан-Мстера. Он бежит на меня, но атаку перебивает Аудаск.
Пение прекращается. Живых становится меньше мёртвых. Побеждаем мы или проигрываем? Сейчас неважно, я должен убить Ан-Мстера. Искра зажигается в глазах – дух впитывает гнев. Тело горит – клеймор становится легче. Я замахиваюсь над головой жертвы. В последний момент Ан-Мстера отпрыгивает от меча, лишь разрывая воздух. Аудаск не стоит ровно, будто потерялся.
Нас быстро окружают его люди. Они в поте лица и крови. Выглядят уставшими, но они преисполнены смелостью духа.
- Не позволим им просто так убить нас после того, как тот гадёныш убил Морса! – я только киваю на слова Аудаска. Нужно оставаться собранным.
Во мне достаточно силы, чтобы разрубать всех ближайших врагов. Меч проламывает броню и оставляет людей Ан-Мстера покоиться в этих землях. Аудаск продолжает обмениваться ударами с несколькими сразу, но он ослаб из-за ранений. Ан-Мстера легко кружит вокруг меча Аудаска и будто не устал вовсе. Я стараюсь замахнуться с плеча, дабы точно попасть по Ан-Мстера. Он моментально реагирует, пригибается и отходит в сторону. В его лице нет жалости и страха – лишь издевательская ухмылка.
Мы снова окружены. Дух начинает ослабевать. Несколько кочевников атакуют с разных сторон. Одним взмахом отбиваю саблю одного и попадаю в щеку другого. Из его щеки не перестаёт течь кровь. Аудаск лежит с покалеченным лицом, тяжело дышит, дёргаясь и слабо постанывая. Теперь внимания этих шакалов направлено на меня. Однако их мало и они осторожничают: кружат и подбирают момент. Сейчас бы не помешала помощь Хонорема, Фатуитаса и Мутуса. И лишь Эльфы знают не погибли ли они в битве.
Снова шум и на этот раз нечто попадает в правое надплечье. Резкая боль проносится по всему телу и застывает. Мир покачивается, словно затмение: люди, вещи, небо – всё вокруг темнеет. Я не должен пасть...
не сейчас…
Двое кочевников яростно набегают, я слабо машу клеймором, сгорбившись и придерживаю рану. Как бы не пытались обходить, не подпускаю на шаг. Оба припугивают, делая короткий выпад, но я не сдвигаюсь и не отступаю.
Хонорем одним ударом щитом отталкивает одного в сторону, второму перерезает шею пока тот ошеломлён. Мне не даётся даже обрадоваться столь внезапному появлению. Его глаза полны света. Из его уст доносятся лишь слабые звуки – звон в ушах не прекращается. Ноги подкашиваются, голова становится тяжёлой. Я озираю сражение: столько мёртвых, кто-то убегает, кто-то борется до конца, кто-то мечется. И на равнине трупов уже не разберёшь где свои, где кочевники Ан-Мстера и где воины Светлоколесья. Жив ли Далебор иль сбежал?
Мир окутывается теневой волной. Чувствую как моё тело падает, ложась на кровавые камни. Звуки всё меньше звучат как вой битвы – они сменяются тишиной.
Помню в юности бегал по крепости, представляя как разгоняю мечом рыцарей. Мог бы я их разогнать сейчас?
Пальцы слегка дёргаются, всему тело холодно, двигаться не получается – сил нет. Слабо доносятся звуки копыт и лязг брони. Тошнит, выворачивает изнутри. Еле веки открывают свет мира. Каменистая равнина, вдали поблёскивает свет Лихта. Значит мы спустились со склона и движемся вдоль Пика.
- Слава Эльфам ты жив! Думал ты станешь единственным захоронённым, – Хонорем обернулся ко мне, когда отодвинулся. В его глазах нет искры, лишь потерянность.
- Что... что случилось? – я стараюсь выдавить из себя непонимание, но слова слабо выползают.
- Ничего хорошего – пришлось отступить.
- Почему?
- Нам не стоило идти на такой риск. Во что мы верили? Во что Я верил? То сражение – это гора трупов, больше ничего, – в его словах слышится тревога.
- Ч-чего?
- Кадавер, Ан-Мстера удрал с переломанной ногой. Ему помогли оставшиеся кочевники. Одного из таких мне удалось убить: у него была длинная деревянно-металлическая палка, из которой выходил слабый дым. В одном мешочке лежали металлические маленькие шарики, в другой чёрная смесь: похожа на песок, но больше и источал запах дыма. Что это может быть?