Именно поэтому ксенос впервые солгал, чего, как он говорил, просто не может быть. Или же он лгал себе?
Через двадцать минут мантикора и мальчик закончили свои игры, и в данный момент вся странная компания сидела у металлического стола, внимательно слушая объяснения голема, касательно будущего «ремонта» Люта.
- ...Я проведу операцию и подсоединю эти протезы, – голем подхватил со стола трёхпалые деревянные руки с ногами, показывая их широко улыбнувшемуся мальчику, – к твоим мышцам. Мне придётся удалить в твоих руках и ногах остатки нервов, иначе ты просто не сможешь использовать эти запасные части. Ты сможешь ходить и даже ограниченно передвигать руками, используя оставшиеся мышцы, но придётся долго учиться. Ты не сможешь ничего сжимать руками, но сможешь, к примеру, перелистывать страницы, если увеличишь свою ловкость при использовании этих приспособлений. Твой дядя будет лечить тебя каждые выходные, так как магическая древесина может негативно воздействовать на твою плоть, вызывая дефекты.
- Э? – Лют глупо похлопал глазами. – Почему я не смогу шевелить руками?
- Мне неизвестно, как объяснить всё это доступным образом для твоей информационной системы, но с твоим теперешним телом, знаниями и способностями ты не сможешь использовать техномагию. Этот металл, из которого состоит моё тело, прекрасно проводит магию, но ядовит для человеческой плоти. А ещё у тебя не пробуждена магия и отсутствует источник для дополнительной подпитки запасных частей, откуда будет браться магическая энергия. Для исправления вышеуказанных ошибок мне нужно брать во внимание множество переменных, поэтому пока что я не могу гарантировать твоё выживание, но в будущем всё будет иначе.
- Да? – Лют уныло вздохнул. Уголки его глаз намокли, а голова понуро опустилась. – Но я хочу быть таким же, как и ты, пап...
- Ты не должен, – спокойно ответил голем, блеснув маской. – Это нелогично. Моё тело ограничено, твоё – нет. Ты сможешь развиваться, ощущать эмоции, запахи и вкусы. Мой разум абстрактен, словно у человека, но он ограничен моими знаниями. К примеру, я не смогу представить себе несуществующую картину, после чего написать её, но я смогу написать всё, что видел во время своего существования или собрать частички своей памяти в нечто новое. В тебе же отсутствует подобное ограничение, но оно с вероятностью восемьдесят два процента будет присутствовать, если ты отринешь свою плоть и перейдёшь на полноценную механику. Ты перестанешь быть собой.
- Он прав, Лют, – поддакнула мантикора, хмуро поглядев на своего железного товарища. Монстр аккуратно провёл пушистой частью хвоста по голове мальчика, после чего ободрительно улыбнулся своей страшной мордой. – Ты человек. Не ксенос-мантикора и не ксенос-механизм. Знаешь, я бы хотел стать человеком, но точно не големом. Интересно, почему?
- Угу, – буркнул надувший щёки ребёнок, продолжая дуться на эту вселенскую несправедливость.
- Потому что однажды я бы смог увидеть человеческий мир. Увидеть звёзды, небо и солнце. Почувствовать тепло солнца, которое описывается в книгах... найти самку и завести детей. Разве ты не хочешь увидеть мир снаружи?
- Хочу! – воскликнул мальчик, тут же прекращая дуться. Его глаза вспыхнули двумя огоньками энтузиазма. – Но мне немного страшно... нет, вы не подумайте, я самый смелый мальчик в мире! У меня же имя героя, так?!
- Да, ты самый смелый человек, которого я знаю, – честно признался голем, кивнув головой. Это была правда, так как других людей, за исключением героев книг, бронзовый механизм не знал. – Поэтому я выбрал тебе имя героя, которое прочитал в книге. Выбрал, как отец. Если сможешь открыть окно статуса и прочитать своё полное имя без нашей помощи, то я раскрою тебе один секрет. Начинай.
- Железяка, сейчас не время для этого, – тихо произнесла мантикора, начиная смеяться.
- Он должен учиться, иначе не сможет прогрессировать. Учиться всегда, в любой момент. Знания – это путь к силе. Прогресс не должен останавливаться, – рублеными фразами отозвался голем, продолжая наблюдать за глазами ребёнка, вспыхнувшими золотым сиянием.
- Лют Мор... Морнин... Морнингстар! – воскликнул паренёк, забавно высунув язык набок. – Лют Морнингстар! Получилось, пап, правда я молодец?!
- Правда, – одобрительно кивнул голем, подымаясь из-за стола. – А теперь секрет: страха, как и боли, не существует – это всё иллюзия разума. Поэтому ты не должен бояться предстоящей операции или боли. Она позади, позволь своей воле понять это. Осознай это своим разумом.
- Я не совсем понимаю тебя, отец, – мальчик несильно покраснел, так как понял, что его отец увидел страх, который Лют пытался всеми силами скрыть. Но он всё равно гордился, что его отец видит своего сына насквозь. – Когда меня били ножом было больно. И страшно. Или когда те чудища отрывали мои руки с ногами. Было страшно умирать... но я знал, что ты спасёшь меня, пап! Так что мне почти не было страшно, разве что совсем чуть-чуть!
- О-о, Лют, ты очень силён, – протянула мантикора, насупив толстые брови. – Ничего, скоро железяка что-то придумает, и ты сможешь становиться ещё сильнее! Все ксеносы обзавидуются, когда мы приведём тебя погостить в один из скрытых городов, ха-ха-ха!
- Оставь страх в прошлом, – добавил голем, перекрестив руки. – В будущем он тебе не понадобится. Это глупое чувство будет мешаться.
- Ну я не могу вот так сразу... – ребёнок пожал плечами, не зная, как ещё выразить свою мысль, но он очень хотел, чтобы страх исчез, как и говорил отец.
- Сможешь – я научу, – голем поднялся из-за стола и махнул рукой на лежащую рядом тушу серогривого ксеноса. По определённым причинам он просто физически не мог сидеть на стуле. – Бери Люта – будешь ассистировать в операции.
- Хорошо, – кивнула мантикора, вяло подымаясь на свои мощные лапы. – Ты же знаешь, что делаешь?
- Да. В скором времени Лют станет лучше, чем сейчас. Это только первое улучшение слабой плоти. Сын, ты веришь мне?
- Конечно, пап!
Комментарий к Глава 3. Не вычитывал.
Инбифор: ксеносы – это канон ДанМачи (если что).
====== Глава 4. ======
- Лют, как твои новые запчасти? Не жмут?
За спиной девятилетнего мальчика стоял бронзовый голем. Механизм скрестил свои руки перед грудью и с ожиданием взирал на сидящего в деревянном кресле ребёнка, с кривой улыбкой, наполненной предвкушением, оглядывающего свои новые деревянные руки.
За два года изменилось многое и, одновременно с этим, немногое. Например, местом жительства Люта так и осталась мастерская, несмотря на то, что душа звала молодого авантюриста на поиски приключений и исследований странного лабиринта, а вот характер мальчика перетерпел кардинальные изменения. Он во всём старался подобать своему отцу, не сразу, но начал учиться с полной самоотдачей, ведь он поумнел... и похолодел.
Сероволосый мальчуган пытался не выражать эмоции, имитируя отца, старался во всех принятых решениях использовать логику и подавил страх перед болью, не найдя ничего лучше, чем приносить самому себе эту самую боль. Кто-то назовёт это чудовищным, но Лют скажет, что это самое рациональное решение подобной задачи.
Дядя всегда мог вылечить своего маленького друга, хоть мантикора и не поощряла того, что делает ребёнок, но согласилась с мнением своего бронзового товарища – это выбор Люта, и не стоит ему мешать. Только так, по выводу логических алгоритмов голема, его сын мог стать самостоятельным. Только так научиться принимать правильные решения, даже если они неправильные.
Если бы задумка мальчика выгорела, то Лют бы просто принял свою ошибку и в следующий раз обязательно попытался исправить её, ведь так поступают разумные.
И мальчик очень ценил, что делают для него родичи, высказывая соответствующую их заботе благодарность и доверие.