– Пап?
– Да, сынок.
– А мама нам тоже позвонит?
Тесс несколько раз отправляла на работу электронные письма, прося, чтобы ей не звонили: она хочет побыть наедине с собой. Но когда там узнали о пожаре, Лулу и Саманта – работницы дневного центра и подруги Тесс – решили все-таки съездить к ней. Тесс открыла им дверь, ладонью прикрывая глаза от яркого солнца.
– Боже мой, – шумно вздохнула Лулу.
За это время их подруга еще больше похудела. Светлые волосы были убраны в длинный конский хвост, что подчеркивало бледность ее осунувшегося лица.
– Тесс, ты как себя чувствуешь?
– Вполне нормально.
– Можно нам войти?
– Конечно. – Она освободила проход. – Только… извините за беспорядок.
Войдя, женщины сразу же принялись оглядываться. Первый этаж почти не изменился, если не считать следов копоти на стенах. А ступени лестницы заметно обгорели. Дверь в спальню обуглилась. Вход наверх был перегорожен большим ящиком без днища, внутри которого крест-накрест стояли две распорки.
– Это ты сама соорудила? – полюбопытствовала Саманта.
– Нет. Один парень помог.
– Какой еще парень?
– Из полиции.
Саманта бросила на нее быстрый взгляд. Они с Тесс давно знали друг друга, вместе открывали этот центр дневного ухода. Саманта всегда подменяла Тесс; ведь той в одиночку приходилось ухаживать за престарелой матерью, особенно в последние годы жизни Рут. Заодно с Тесс Саманта плакала на похоронах. Все жизненные трагедии они всегда переживали вместе. Парень? Пожар? И она только сейчас об этом слышит?
– Ты не забыла, кто я? – спросила Саманта, хватая Тесс за руки. – Напоминаю: я Саманта. Твоя подруга. Что тут вообще происходит?
Целых два часа Тесс рассказывала сослуживицам о том, что еще пару месяцев назад показалось бы немыслимым. Сначала о первом и всех последующих звонках матери. Потом о пожаре. Причина пожара была до банальности проста. Система местного центрального отопления давно барахлила, а тут что-то случилось с котлом в подвале. Но Тесс даже не пыталась спуститься туда узнать, в чем дело: вдруг мать позвонит, а она не услышит? За окном холодало, и она решила воспользоваться электрическими обогревателями. В тот вечер она легла спать, оставив их включенными, как всегда. Произошло короткое замыкание. Одна искра – и второй этаж уподобился громадному ломтю пережаренного хлеба.
А старый телефон с автоответчиком спас от огня Джек Селлерс. Тесс ужасно боялась, что, если аппарат сгорит, звонки от матери прекратятся. Все дни она молилась и постилась. Через три дня мать позвонила ей снова. Услышав голос Рут: «Тесс, это я…», Тесс упала на колени.
Под конец рассказа плакали все втроем.
– Я не знаю, как мне быть, – прошептала Тесс.
– Ты уверена на все сто? – спросила Лулу.
– Да, это она, моя мать. Клянусь.
– Весь город говорит о двоих прихожанах «Жатвы надежды». – Саманта изумленно качала головой. – Они рассказали, что им тоже звонят умершие. Выходит, вас уже таких трое?
– Что ты сказала? – встрепенулась Тесс. – Кому-то тоже звонили оттуда?
– Мы видели это в выпуске новостей, – сказала Лулу.
Три подруги переглянулись.
– А вдруг вас не трое, а больше? – задумчиво произнесла Саманта.
Через пару дней после телерепортажа Кэтрин Йеллин разбудил шум со стороны парадного крыльца. Время было раннее – шесть часов утра.
Ей снилась Дайана и тот вечер, когда сестра умерла. Они собирались пойти на концерт классической музыки. Кэтрин заехала за ней, вошла в гостиную и увидела, что Дайана лежит на полу, между стеклянным кофейным столиком и кожаной оттоманкой. Кэтрин набрала 911, выкрикнула адрес, а потом села рядом с сестрой, положив ее голову себе на колени. Она держала остывающую руку Дайаны, пока не приехала «скорая». Медики поставили диагноз: аневризма аорты. Иными словами, вздутие аорты, приводящее к ее разрыву и внутреннему кровоизлиянию. От этого можно умереть в считаные секунды.
В дальнейшем, думая о причинах смерти Дайаны, Кэтрин находила их вполне объяснимыми. Если что и могло погубить ее удивительную, прекрасную, остроумную сестру, так только сердце. Оно было таким большим, что не выдержало и разорвалось.
Во сне все обстояло иначе. Дайана чудесным образом открыла глаза и сказала, что ей нужно позвонить.
«Кэт, где мой телефон?» – спросила она.
И вдруг этот чудесный сон оборвался. Что там, за дверью? Какое-то бормотание.
Накинув халат, встревоженная Кэтрин спустилась вниз и отодвинула штору в гостиной.