Наверное, стоило попробовать перезапустить приложение и указать иные симптомы, однако Максим опасался, что такие шалости не останутся незамеченными. Вдруг он уже сглупил и, ознакомившись с его ответом, экспериментаторы потребуют возвращения на борт корабля? Несмотря на беспокойство, он не хотел так скоро покидать "Атис".
Поэтому он всё-таки закрыл программу, отметив, что она не предложила перед выходом сохранить данные. Уже сделала это?
Повторный запуск. Ввод имени не потребовался. Запомнила, значит, гадина...
Однако когда Максим запустил тест, первый вопрос был тот же:
"Как Вы себя чувствуете после телепортации?"
Он нажал "Хорошо", и на экране появилось то, что он так хотел увидеть:
"Удовлетворены ли Вы предоставленной комнатой?"
Захаров встал из-за стола и прошёлся. В случае если предыдущие ответы всё-таки прочитаны теми, кто следит за тестовой группой, он скажет, что всего-навсего хотел проверить, насколько программа доведена до ума.
- Мы же здесь для этого, верно? - спросил он у пустого помещения. - Проверять и оценивать
Убедив себя, Максим не стал пока отвечать на прочие вопросы компьютера и направился в душ. Возможно, горячая вода и гель помогут ему избавиться от странного запаха, и сомнениям будет положен конец?
* * *
Напор и температура воды поводов для жалоб не дали. Выйдя из душа, Максим придирчиво осмотрел себя, пытаясь увидеть на теле что-нибудь странное. Точнее он не мог определить, просто знал, что если увидит "это", сразу догадается. Так и не найдя ничего подозрительного, он поднёс запястье к носу. Никакого смутного запаха пластмассы Захаров, к своему огромному облегчению, не ощутил. Он представил, как нелепо выглядит со стороны, всё время себя обнюхивая, и усмехнулся.
"Это хорошо, - подумал он. - Способность шутить, даже паршиво - добрый знак".
Максим оделся во всё свежее и, чувствуя себя чуть ли не заново родившимся, вернулся за компьютер. Он охотно ответил на все вопросы программы и оставил свои комментарии и замечания.
Затем он занялся изучением содержимого жёсткого диска и за этим занятием не заметил, как подошло время ужина.
Кулинарные способности Дарьи Васильевны не разочаровали никого, но сама она к еде не притронулась.
* * *
Ночью Максим долго не мог уснуть, ворочался, сворачивал пропитавшиеся испариной простыни в жгут и бесконечно переворачивал подушку. Полнейшая тишина, воцарившаяся в "Атисе", казалась потусторонней. Ни отдалённого гудения оборудования, ни малейшего скрипа конструкций, ни даже тиканья часов (чёртова электроника!). В конце концов, Максиму удалось провалиться в тревожный сон, из которого он то и дело выбирался против своей воли, чтобы через какое-то время вернуться обратно.
Когда наступило утро, и бодрый женский голос поприветствовал его, Захаров чувствовал себя разбитым и совсем не отдохнувшим. Ему казалось, что он и вовсе не засыпал, хотя, конечно, на пару-тройку часов в общей сложности отключился.
Он точно не помнил, что ему снилось, подробности ускользнули из памяти, как арбузные семечки из пальцев. Осталась одна картина или, если точнее, сцена. Максим внутри большого, да что там - огромного шара. Совершенно пустого. Это точно не "Атис", искажённый подсознанием, потому что парень помнит и второго себя в том же сне - незримый образ снаружи, который видит, что шар на самом деле является оболочкой дирижабля, летящего над холмистой заснеженной равниной. И сразу всё встаёт на свои места, но не для того Максима, который внутри. Тот так и не понимает, где он и зачем.
Захаров понятия не имел, откуда у него это видение. Настоящий дирижабль он в глаза не видел; впрочем, знал, что внутри оболочка для газа вовсе не пустая, а заполненная баллонами, в которых-то и находится гелий. По крайней мере, это касалось таких крупных воздушных кораблей, один из которых ему приснился.
Более не мучая утомлённый мозг бессмысленными рассуждениями (толкование снов Максим всегда считал одним из проявлений чрезвычайно живучего мракобесия), он встал с кровати. Часы над дверью показывали девять утра.
"Надо не забыть отключить этот чёртов будильник", - подумал парень и принялся одеваться.
* * *
Крепкий кофе с гренками немного помог Максиму взбодриться. Остальные члены "счастливой семёрки" выглядели отдохнувшими. Кроме Евгения. Техник словно накинул пяток годков за эти несколько часов: морщины отчётливее, седина обширнее, глаза тусклее.
- Вы плохо спали, Евгений? - спросила Светлана, с участием глядя на него.
- Не берите в голову. Со мной такое постоянно на новых местах. За пятьдесят перевалило, а всё туда же!
Женщина окинула взором остальных, задержавшись на Максиме, несмотря на его старания выглядеть нормально, чуть дольше.
- Кто-нибудь ещё не отдохнул, как следует?
- Я, - ответила Дарья. - Правда, вряд ли потому, что нахожусь здесь. Я уж и забыла, как нормально спать.
- Не настаиваю, а лишь напоминаю, что я врач и всегда жду вас с любой проблемой у себя в лазарете на четвёртом уровне.
- Спасибо, дорогая. Пока обойдусь, - улыбнулась Дарья.
И Максим, и Евгений с ней молча согласились.
* * *
После завтрака, желая взбодриться по-настоящему, Захаров переоделся и отправился в спортзал. К нему присоединился только Иван - остальные члены группы предпочли менее активный отдых. Молодые люди перебросились парой ничего не значащих фраз и следующие полчаса не отвлекались на разговоры. В отличие от менеджера, Максим отдавал предпочтение лёгкой атлетике, больше всего обожая бег. Несмотря на размеры "Атиса", места в спортивном зале для полноценных гонок наперегонки с ожирением и прочими последствиями сидячего образа жизни было недостаточно. К тому же Захаров любил, когда его лицо при беге овевал воздух, чего беговые дорожки дать не могли.
Так или иначе, волновало его совсем другое. Парень поймал себя на мысли, что, возможно, всё-таки не он один ощутил дискомфорт после телепортации. Просто, как и он, другой (другие?) тоже не хотел раскрываться перед остальными, не желая выставить себя глупцом, или по какой иной причине.
А вот разговор наедине - другое дело. Такие беседы всегда откровеннее и быстрее развязывают язык. Максим не очень жаловал Ивана, но не собирался отказываться от идеи проверить свои догадки, не дожидаясь более подходящего кандидата.
Завершив очередной круг, Захаров, делая вид, что совсем выдохся (на самом деле он мог бы пробежать ещё минимум столько же), остановился неподалёку от тренажёра, на котором занимался Иван.
- Что, тяжко? - спросил менеджер, равномерно поднимая и опуская груз.
- Запыхался слегка.
- Это потому, что ты мало ешь.
- Наверное, - Максим присел на соседнюю скамью и потёр шею.
- Ну ничего, может, сейчас аппетит и нагуляешь. А то не видать тебе восхищённых взглядов Юльки.
- Что? - Захаров вскинул брови и, поняв, о чём речь, отмахнулся: - Брось, я здесь не для этого.
- Да ладно, все уже поняли, что ты лентяй, но не настолько же.
- Она не в моём вкусе.
- И не в моём тоже. Ну и что? Ведь целый месяц тут торчать, а кроме неё других претенденток нет. Если, только, ты не любитель вина постарше.
Разговор определённо зашёл не в то русло, и Максим, убедившись, что Иван не тот человек, которого он хотел бы видеть в своём близком кругу, решил сменить тему: