Перенеся вещи в новое жилище, Максим постарался сделать его немного уютнее. Ключевую роль в этом сыграли несколько картин, которые он повесил на стены. К счастью, он предусмотрительно захватил рамки с "липучками", которые можно было закрепить на любой более-менее твёрдой поверхности, не причиняя той никакого вреда.
В отличие от дизайнеров "Атиса", Захаров выбрал не работы знаменитых художников (к тому же порядком "избитые"), а профессиональные фотографии. Летящий в изумительно голубом небе белоголовый орлан; крадущийся по летней тайге дальневосточный лесной кот; стая волков в заснеженном бору; медведь, ловящий в бурном речном потоке нерестящегося лосося - все эти снимки висели у него и дома. На лоне природы Максиму доводилось бывать редко, а уж увидеть диких зверей - и вовсе никогда. Не считать же таковыми питомцев зоопарков. А иных уже и при всём желании парень не смог бы встретить. Тот же дальневосточный лесной кот десять лет, как полностью вымер, "благодаря", в первую очередь, человеку и его деятельности. Да и многим другим представителям фауны жилось с каждым годом всё труднее, несмотря на старания тех, кто искренне радел за сохранение природы.
Максим отмахнулся от этих мыслей. Они неизменно угнетали его, ведь он ничего не мог поделать, как бы агитационная реклама ни утверждала обратное. В этом смысле изображения животных не успокаивали, а вызывали обратный эффект, и он сначала хотел взять другие картины, с пейзажами. Увы, и с ними ситуация не безоблачная, а если зациклиться, то знаки и намёки на мрачные размышления можно видеть вообще где и в чём угодно.
На стол рядом с монитором компьютера Захаров поставил наполненный водой шар, в котором восседал на манер шейха забавный тигрёнок в окружении золотистых блёсток. Стоило перевернуть игрушку, как на счастливца обрушивался настоящий дождь из монет. С другой стороны монитора Максим поместил интерактивную рамку - по сути, ту же картину, только периодически сменяющую изображения. Она показывала фотографии, сделанные в родном городе Захарова в разные годы - от современности до времён молодости его прабабушки.
В качестве последнего штриха Захаров положил на угол стола прекрасно сохранившийся, несмотря на возраст и неоднократные прочтения, томик "Двенадцати стульев" Ильфа и Петрова. На жёстком диске хватало произведений, но Максим регулярно баловал себя настоящими книгами. Вспомнив про сад с живыми растениями и мини-библиотекой, он не сомневался, в каком помещении "Атиса" станет завсегдатаем.
Положив запасную одежду и сумку в шкаф, парень закрыл его зеркальную дверцу и осмотрел комнату. Если уютнее стало, то ненамного, но как минимум индивидуальности он придал. Больше всего не хватало окон, хотя было ясно, что при выбранной планировке, когда все стены помещений являлись внутренними, рассчитывать стоило разве что на имитацию.
Максим представил монитор, показывающий, скажем, горную цепь или вид из окна высотного здания на город. И обязательно с точным соответствием освещения реальному времени, чтобы нахождение в подводном комплексе меньше сбивало внутренние часы.
Кстати, о времени. Сколько уже? Захаров посмотрел на простенькое табло над входной дверью, над которым светились зелёные цифры 15:46, а правее - 0/30. Он не сразу понял, что это счётчик проведённых на "Атисе" дней. Когда он подумал, что ему предстоит находиться в водной пучине ещё месяц, по спине пробежал холодок. На поверхности в полной мере осознать, что предстоит, было затруднительно.
"А теперь поздновато трепыхаться, не так ли?" - спросил сам себя Максим и сел за компьютер.
Захаров хотел высказать в пожеланиях и замечаниях идею о "суточном мониторе", как он окрестил то, что пришло ему в голову. Открыв программу с недвусмысленным названием "Атис", он ввёл свои имя, отчество и фамилию. Поля для пароля не было вовсе. После входа в профиль Максиму тут же было предложено пройти опрос, как "вновь прибывшему". Он нажал "Да" и увидел довольно качественное изображение подводного комплекса, во многом схожее с эмблемой на форменном комбинезоне Светланы. Разумеется, куда более детализированное, трёхмерное и к тому же с анимацией: рыбки плавали, водоросли покачивались, пузырьки воздуха поднимались вверх.
Текст появился прямо на куполе "Атиса", и первый же пункт заставил Максима напрячься.
"Как Вы себя чувствуете после телепортации?"
Ответы можно было только выбирать: "Хорошо", "Плохо", "Не уверен". Парень подвёл мышку сначала к третьему варианту, а потом задумался, стоит ли делиться своими сомнениями с программой, которая наверняка тут же отправит добытые сведения "куда надо". Возможно, и не анонимно.
Курсор передвинулся к "Хорошо"... а потом вернулся на "Не уверен".
- В конце концов, я же не нажимаю сразу "Плохо", - сказал Максим и щёлкнул клавишей.
"Конкретизируйте свои ощущения. Это физиологический или психологический дискомфорт?"
И соответствующие варианты. Уже одно то, что подобные вопросы вообще задавались, наводило на некоторые мысли.
Выходит, проблемы после телепортации всё же возможны?
Максим поднёс запястье к носу и не сразу, но уловил запах пластмассы. Жжёной.
Он выбрал пункт "Физиологический".
"Что именно Вы ощущаете?
1. Зуд.
2. Жжение.
3. Боль.
4. Другое (опишите)"
Захарову определённо не нравилось то, что он видел на экране. У него неожиданно пропало всякое желание откровенничать с компьютером, но одновременно хотелось узнать, насколько далеко - пускай теоретически! - всё могло зайти.
Он выбрал третий вариант.
"В каком участке тела наблюдаются болевые ощущения?
1. Голова.
2. Руки.
3. Грудь.
4. Живот.
5. Промежность.
6. Ноги.
7. Всё тело"
На мгновение Максим и впрямь почувствовал резкий укол где-то в пояснице.
"Типичная ситуация, - успокоил он себя. - Читаешь про болезнь, и сразу чувствуешь её симптомы".
Курсор переместился на седьмой вариант, и программа бодро выдала:
"Спасибо за Ваши ответы!
Рекомендуем Вам обратиться к штатному медицинскому работнику для обследования, результаты которого мы обязательно рассмотрим, чтобы улучшить работу телепортатора".
Следом на экране возник вопрос, который, скорее всего, появился бы, если бы Максим не стал "жаловаться" на недомогание:
"Удовлетворены ли Вы предоставленной комнатой?"
Он откинулся на спинку стула. В голове крутился куда более интересный вопрос, чем мерцающий внутри смоделированного "Атиса":
"И это всё?"
Захаров ожидал, что описанные им симптомы (как минимум, тревожащие) вызовут у компьютера иную реакцию, нежели "Спасибо за ответ, учтём". С другой стороны - а чего он ожидал? Завывания сирены и срочного указания эвакуироваться? И потом, возможно, программа, как и многое вокруг, ещё не доделана, и часть вариантов имеет пока шаблонный ответ? Тогда почему всё-таки последовала рекомендация обратиться к врачу?