— …Самое шикарное в этой заварухе то, что всю эту вакханалию с удовольствием спихнули на беднягу Роше! Ему, конечно, плевать, он мертв, но тем не менее! Обвинили всю корпорацию в подпольных экспериментах, провал одного из которых вызвал массовые галлюцинации и помутнение рассудка. Раскуроченные здания вообще игнорируют. Бой? Нет, не слышали. Взрывы. Террористы. И опять же Роше. Вот кто всему виной! Бьюсь об заклад, обвини я их сейчас в том, что у меня закончилась туалетная бумага, и никто слова против не скажет! — разглагольствовал Маслоу, явно выпив лишнего.
— А ты чего хотел? Чтобы правительство прибежало и тут же всем всё рассказало? Посмотрите, люди добрые, ТехноБоги среди нас! Они существуют! И они пали! Нет Богов, нет загробного мира! Живите как хотите, убивайте, грабьте, трахайте все, что движется! Выходит так? — парировал не менее подвыпивший Хоуни. — Конечно же, осталась куча доказательств произошедшего! Но эти доказательства оставались и раньше. И правительство великолепно все подчищало. С чего бы этому разу становиться исключением?
— Люди должны знать правду! — настаивал Маслоу.
— Нахрена?! — воскликнул Хоуни, разведя руки в стороны. Серж замолк. Все, кто периодически вступали в дебаты поддерживая то Сержа, то Нила, тоже молчали, ожидая ответа.
— Ну… просто, — наконец выдавил из себя Маслоу.
— Причина века, — похвалил Нил, прикладываясь к рюмке.
— Хэй, а Найта никто не видел? Я его чета потерял, — вклинился в разговор ни к месту появившийся Дэй. Полицейский еле на ногах стоял, а светился от счастья, как начищенный таз.
— Вон сидит бухает в самом темном углу бара, — кивнул на парня Нил. Тот пьяно поблагодарив, ощутимо покачиваясь, уперто поплелся к цели.
— Меня просто бесит, что правительство каждый раз собирает после нас кучу доков и рассовывает их по своим тайным хранилищам, как старая бабулька золото по сундукам. Распихивает и следит за ним, не желая ни с кем делиться.
— Опять двадцать пять, — застонал Хоуни. — Да поймешь ты наконец или нет, что Таким делиться Нельзя! Люди к этому просто не готовы!
Серж открыл было рот, чтобы вновь возразить, когда телефон его тихо завибрировал в заднем кармане джинсов. Мужчина медленно выудил чудо техники и, кажется, моментально протрезвел, лишь увидев высветившееся на экране имя звонившего.
— Маслоу слушает, — выговорил он настолько четко, будто последние пару часов не мешал пиво с водкой, периодически запивая всё это коньяком. — Да, сэр. Я понимаю, сэр, — процедил он сквозь зубы. — Все понял, сэр, — выдохнул он, после чего из телефона послышались прерывистые гудки брошенной трубки.
— Что-то не так? — уточнил Стэм, ковыряясь зубочисткой в зубе.
— Все не так. Как, собственно, и обычно. После того, как одно из тел, найденных в здании Роше, опознали как Шута, и его дело было закрыто, я думал, ГОРу дадут вздохнуть с облегчением. Но, по сути, дело мы провалили.
— Но мы же спасли ребенка, — не согласился Эгон.
— Начальству плевать на ребенка. Они, судя по всему, хотели, чтобы мы привели им Шута живым и невредимым. Но это уже не важно. Не успел уйти из жизни один маньяк, как тут же нарисовался другой. Называет себя Вертиго. Ест людей. Останки возвращает родственникам в виде подарочков — куколок вуду, нашпигованных их близкими. Бьюсь об заклад, хороший парень.
— И, как я понимаю, нам необходимо поймать его?
— Необходимо.
— Иначе нас расформируют?
— Как обычно.
— И ни один отдел не возьмет к себе таких отбросов как мы?
— Точно так.
— Всегда поражался умению начальства мотивировать, — фыркнул Стэм. — Приступаем завтра утром?
— Нет, — качнул головой Серж. — Прямо сейчас. Очередная куколка вуду пришла какой-то афигительно важной шишке. Эй, алкашня! — окликнул Серж часть ГОРовцев, все еще мучающих на сцене музыкальные инструменты. — Сворачиваем лавочку. У нас новая работа.
Давно Дэй так не напивался. Ни разу после того, как заблевал Макку всю его ванну. Но сегодня не выпить было равносильно преступлению. Они победили! Они разорвали порочный круг!
— Ты чего такой мрачный? — весело повис Бренди на шее Найта, который с каменным лицом цедил чистый виски.
— А чему радоваться? — свойственным ему тоном уточнил Макк.
— Ну… жизни, например, — подсказал Бренди.
— Ты будто забыл где и как мы живем, — фыркнул Найт.
— Эй… Не будь таким мрачным. Мы совершили великое дело. Ты совершил. Спас всех. Есть чем гордиться! Есть что праздновать!
— Через месяц я об этом даже не вспомню. Никто не вспомнит.
— Ну и что? Зато ты подарил людям возможность Не Помнить, вместо того чтобы гнить в земле.
— Да, наверное.
— Не слишком то убедительно это звучит, — заметил рыжий, усаживаясь рядом с Макком. — Что тебя гложет?
— Всё. То, что произошло и то, что я узнал. Всё это ненормально. Извращенно. И абсолютно… Опустошенно.
— Прям, как после хорошего секса.
— Я серьезно. Все закончилось, но я не чувствую удовлетворения. Слишком многое осталось скрыто от меня. И теперь я никогда не узнаю ответы. Не узнаю, потому что засну на веки вечные. И ради чего? Ради, блять, вот этого, — развел он руками, окидывая взглядом бар. — Ради убийц, мошенников, проституток и алкашей! Этот мир не исправится! И ради чего столько жертв?
— Не знаю. Может быть, в этом мире все-таки есть что-то, ради чего можно положить на плаху свою голову, м? — протянул Дэй, вглядываясь в Найта. Макк открыл рот чтобы возразить, но столкнувшись со взглядом рыжего, внезапно против воли улыбнулся.
— Ты совсем не меняешься, — выдохнул он устало. — Маленький эгоистичный ублюдок, — хмыкнул он. — Намекаешь на то, что все это было ради тебя?
— А нет? Я типа плохая кандидатура?! Любовь страшная сила!
— Прямо и любовь, — продолжал смеяться Найт.
— Ну, а что. Я люблю тебя, — произнес Дэй так легко, будто эта фраза срывалась с его губ ежедневно. После этого он замолк, явно ожидая ответного признания, но не получив его, поспешно добавил:
— А ты любишь меня, хоть и корчишь из себя недотрогу не одну сотню лет. Расслабься. Ты больше не ТехноБог. Ты человек. А людям присущ эгоизм. Абсолютно нормально вершить великие дела ради себя и своих близких, а не ради всей планеты, на которую тебе, грубо говоря, насрать.
— Возможно, ты и прав, — сдался Найт, чувствуя, что алкоголь делает его слишком податливым. Алкоголь ли?
Дэй продолжал нести всякую чушь, превращая свои рассуждения в пьяные бредни, но Макк не прислушивался. Ему просто нравился голос Бренди. Он успокаивал.
— …и смерть не разлучит нас! Ибо ты и есть Смерть! — все же разобрал Найт последние слова.
— Еще как разлучит, идиот. Мы больше не связаны. Я сливаюсь с Май. Останусь ли я тем, кто я есть, очень большой вопрос. А если и останусь, ты меня уже не найдешь, — кинул он, допивая оставшийся на дне стакана виски.
— Нет, — взгляд Бренди внезапно стал совершенно серьезным. — Ты не прав. Кем бы ты ни стал и где бы ни переродился в следующий раз, я всегда найду тебя.
— Ты даже не будешь помнить о моем существовании.
— Как и прежде не помнил. Зато я буду помнить свои чувства к тебе. Можно забыть человека, но не то, как сильно ты его любил.
— Кончай это ванильное дерьмо, — бросил Найт, стараясь не показывать смущения. Он не привык к прямолинейности Полимоса даже спустя тысячу лет.
— А это не ванильное дерьмо, моя дорогая Нэй. Это предупреждение. Хочешь ты того или нет. Я никогда тебя не оставлю. И ничто в этом мире не спасет тебя от меня. Уж я-то тебе это гарантирую.
— Идиот.
— Влюбленный!
— Иногда я тебя искренне ненавижу.
— Да. Знаю, в те редкие моменты, когда забываешь о том, до какого беспамятства влюблен в меня!
— Слишком много на себя берешь.
— Нет, что ты… еще и не добираю.
— Ты явно выпил лишнего.
— А тебе явно надо выпить еще. Ненавижу, когда ты строишь из себя непокоренную скалу. Сама невозмутимость. Правда еще ни в одной из жизней мне это не мешало периодически тебя трахать.
— Да заткнись ты уже!
— Что? Правда глаза колет? Сиди терпи, пока я добрый.