- Да-да, Анжело, конечно, – встрепенулся было задремавший мужчина средних лет, снимая очки и устало потирая чуть раскосые темно-карие глаза.
- Вы выглядите вымотанным, – нахмурился подросток. Сегодня Анжело исполнилось шестнадцать. В честь этого после уроков он прошмыгнул в кабинет любимого учителя и уже который час рассказывал ему, почему же он предпочитает праздновать свой день рождения в компании Оу Хана – преподавателя мировой литературы и главного редактора школьной газеты – а не со своими одноклассниками. Близких друзей у Анжело не было. Или, точнее, у друзей не было его – такая формулировка нравилась Кьярэ больше.
- Да, я немного устал, – вяло улыбнулся мужчина, в глубине души мечтая лишь о теплой постели, мягкой подушке и пушистом одеяле. Он уже и не помнил, когда последний раз высыпался. Слишком многое навалилось на него в последние месяцы, и дабы справиться со всеми проблемами, приходилось чем-то жертвовать. Сон был одной из этих жертв, но отнюдь не самой большой.
- А почему? Из-за работы? – продолжал расспросы Анжело, сидя на парте напротив стола учителя и беззаботно мотая ногами. Подросток как всегда без отрыва смотрел на своего собеседника, словно бы желая его загипнотизировать. И от этого Слишком внимательного взгляда Хану иногда становилось не по себе.
- И из-за нее тоже, – невесело вздохнул Оу.
- А еще из-за чего?
- Из-за жизни... – грустно улыбаясь, размыто ответил учитель.
- Я слышал, что развод с вашей женой протекает очень медленно и не слишком успешно, – осторожно продолжил блондин. Хан вздрогнул, тяжело вздохнул, на пару минут уставился в окно, обдумывая, говорить ли что-нибудь Анжело или все же перевести разговор в другое русло.
- Да, это так, – наконец подтвердил он, решив, что если выговорится хотя бы своему ученику, возможно, ему станет чуточку легче. – Эта женщина хочет добиться того, чтобы меня лишили права видеться с моими детьми, – болезненно поморщился он.
- Зачем? Вы что-то им сделали?
- Нет, ничего. Если только походы в кино, пожелания спокойной ночи и мягкие игрушки в качестве подарков не считаются преступлением.
- Кажется, нет, – серьезно подумав над этим вопросом, через какое-то время ответил Кьярэ. – Тогда почему же ваша бывшая делает такое?
- Из вредности…
- Лишать детей отца, потому что обижена на Вас?
- Именно…
- Какая мерзость! – внезапно взбеленился Анжело, вскакивая с парты, – не позволяйте ей делать этого! Вы даже представить не можете, как тяжело жить без… – парень внезапно замолчал, резко отвернулся от учителя и сник.
- Ох, прости! У тебя праздник, а я мучаю тебя своими проблемами! – спохватился учитель, поняв свою ошибку. Неполная семья – подобными вещами вряд ли можно было кого-нибудь удивить. По статистике, около шестидесяти процентов детей были лишены либо матери, либо, что чаще, отца. Но далеко не каждый ребенок переживал это так остро, как Анжело. Хан не знал подробностей жизни мальчика, поэтому даже представить не мог, почему тот Так страдает, но и изменить что-либо было не в его силах. Он мог сделать лишь одно – отвлечь паренька от грустных мыслей.
- Шестнадцать – это непростой возраст! Это взросление! Надо праздновать! – наигранно весело воскликнул учитель, поднимаясь со своего места и направляясь в подсобку. В маленькой комнатке хранились различные плакаты, потрепанные временем и жестокими детьми, пособия, кучи старых жестких дисков и подобное барахло. Убирались здесь редко, к тому же уборщица предпочитала протирать лишь то, до чего дотягивалась, поэтому верхние ящики и полки были лишены ее внимания – на них вполне можно было нарисовать настоящую картину со всеми оттенками серого. Потолок же обвивала пыльная паутина.
В глубине подсобки прятался небольшой столик, на котором стояла настольная лампа, чайник и ваза с засохшей когда-то белой розой – подобные цветы были такой редкостью и так дорого стоили, что выбрасывать их решались далеко не все, предпочитая засушивать. Эту розу подарил учителю Анжело.
Хан нажал на зеленую круглую кнопку на чайнике, и тот тут же тихо завибрировал. Пока кипятилась вода, мужчина вытащил из одного из облезлых ящичков стеклянный стакан и фарфоровую чашку со сколом.
- Боюсь, другой посуды мне не найти, – виновато улыбнулся он, на что Анжело лишь пожал плечами, – и здесь только один стул, – продолжал бормотать мужчина, – садись.
- Нет, вы садитесь, – учтиво возразил подросток.
- Но ты именинник и...
- Я настаиваю, – с лица Анжело редко сползали комичные гримасы. Мальчик предпочитал либо улыбаться, светясь как начищенный таз, либо с плаксивой мордочкой вызывать у всех окружающих бесконечную жалость. А вот серьезное выражение лица проскальзывало у Кьярэ очень редко, и, поэтому, столкнувшись с жестким не терпящим возражений взглядом со стороны блондина, Хан растерянно уселся за стол.
- Я, кстати, пришел к вам не с пустыми руками! – с этими словами мальчик вытащил из рюкзака небольшой торт в пластмассовой прозрачной коробке и бутылочку коньяка.
- Откуда коньяк? В твоем-то возрасте! – возмутился учитель.
- Но я же именинник, сегодня мне можно все, разве нет? – невинно поинтересовался Анжело. Оу в ответ нахмурился, но промолчал. Все же в шестнадцать лет пить коньяк было не самой лучшей идеей. Хотя, если подумать, сам Хан в свои шестнадцать пил и не такое.
- Что ж, немного коньяка в кофе совсем не помешает, – улыбнулся он вяло, начиная дышать на успевшие закоченеть пальцы. В подсобке всегда было на пару градусов холоднее, чем во всех остальных помещениях здания, а так как сегодня температура на улице внезапно упала, в комнате было даже прохладнее обычного.
- Вот и я так же решил! – обрадованно кивнул Анжело, наливая в чашку и стакан добротные порции коньяка.
- Не много ли?
- В самый раз, – отмахнулся блондин.
И действительно, оказалось в самый раз. Отхлебнув смешанного с коньяком горячего кофе, Оу сразу ощутил тепло и спокойствие. И мысли о жене, разводе и детях на какое-то время отошли на второй план. На первом же продолжал маячить Анжело.
Кьярэ был симпатичным мальчиком. Хилым? Быть может, но не слабым, хорошо играл в баскетбол, пусть в команде был и самым маленьким, и над ним из-за этого часто подшучивали. Очень общительный, но в то же время нелюдимый. Человек, который, кажется, никого не мог оставить к себе равнодушным, и в то же время ни с кем не сближающийся. Кьярэ нравился людям, но и отпугивал их. Отчасти в этом была виновата его страсть к журналистике и копании в грязном бельишке окружающих, отчасти из-за нескольких нервных срывов, которые имели возможность пронаблюдать парочка одноклассников, а затем растрезвонить об этом всей школе. Кьярэ, как и любой подросток его возраста, был очень неоднозначным, не до конца сформировавшимся, непонятым и непризнанным. А еще Анжело был влюблен в Хана, о чем оповестил учителя месяцем ранее.
- Скажите, а вы приготовили мне подарок? – заметив, как взгляд учителя чуть помутнел, заискивающе спросил подросток. Хан в ответ пьяно улыбнулся.
- Подарок? Извини, по правде говоря, я не знал, что у тебя день рождения, и поэтому не подготовил его. Но если хочешь, в качестве подарка я могу поставить тебе пятерку за эту четверть.
- Нет, – категорически мотнул головой Анжело, делая в сторону учителя шаг, – я и так получу пятерку, – уверенно заявил он и был прав, ведь Кьярэ был одним из самых сильных учеников на потоке.
- Больше предложить мне тебе нечего, – горестно вздохнул Хан, при этом продолжая пьяно улыбаться.
- Совсем-совсем нечего? – наигранно удивился Анжело. – Я бы так не сказал, – его взгляд внезапно стал куда более диким, зрачки расширились, а дыхание сбилось. Парень, немного помявшись, подошел к Хану вплотную, а затем и вовсе уселся к нему на колени, лицом к нему.
- Что ты делаешь? – будь Оу трезв, он бы не позволил Анжело вести себя так раскованно, но он опьянел, его сознание уплывало, на губах играла предательская улыбка, а тело подчинялось вовсе не мозгу или сердцу, оно отзывалось лишь на низменные желания, что таились внутри каждого человека.