- Как дракон может совокупиться с принцессой – это раз, и на кой ему это надо – это два!
- Принцессы красивы!
- Ой, да ладно тебе, Ген, ну где ты видел красивых принцесс, а? Это в сказках они красивые! А в реальности, страхолюдины убогие! Взять хотя бы принцессу Онисскую – нос как у орла, глазки свинячьи, подбородок отсутствует напрочь, а гонору, будто у нее вместо сисек не формочки для льда, а пышные горы! – на одном духу выдал подросток.
- На вкус и цвет…
- На вкус она наверняка еще гаже, чем на вид, и цвета она болезненного, синюшно-бледного – мерзость!
- Ладно-ладно…
- И вообще! Пусть они хоть четырежды красивы! – нет, Найт так просто останавливаться не собирался, – представь, Ген, что ты попал в плен к оркам. Представил?
- Ну?
- И, конечно же, у них есть самки! И некоторые из них среди орков считаются красавицами писаными. Что же ты побежишь тут же с ними спать?!
- Ни в коем случае! Они же Орки! Они уродливы и плохо пахнут! Они не могут быть красивыми!
- Кто тебе сказал? Для дракона тоже не может людская самка быть красивой хотя бы потому, что у нее нет чешуи, хвоста, крыльев, и лицо, в отличие от драконьей морды, приплюснутое и маленькое. Не может дракон оценить красоты не своего вида! Или как минимум она не будет его привлекать! Чушь это все собачья! Вот и вопрос – зачем дракону принцесса.
- Может, он берет ее в заложники, чтобы король выполнил его просьбу?
- Ага… Драконы вроде бы считаются мудрыми существами, а каждый раз наступают на одни и те же грабли? Хоть раз хоть один король за последнее столетие выполнял хотя бы одну их просьбу? Нет! Вместо этого к ним посылают воина типа тебя, чтобы тот убил дракона и спас принцессу. И он убивает и спасает. Нет, ну после тридцать третьего подобного инцидента можно было догадаться, что воровать принцесс бесполезно?! Можно или нет?! Или я чего-то не понимаю?!
- Чего-то не понимаешь! – кивнул рыцарь.
- И чего же?
- Я… я не знаю, – признался Сэр Генрих.
- Они просто следуют заезженному сценарию жизни, – вклинился в разговор хриплый голос. Это оруженосец, подойдя чуть ближе, решил поучаствовать в забавной беседе.
- Что еще за сценарий?
- Мы рождаемся, растем, ошибаемся, развиваемся, умираем – заезженный сценарий. Иногда один из пяти пунктов нам становится непонятным. Преодолеть его у нас не получается. Обычно это пункт развития. Люди, драконы, все живое – начинают ошибаться раз за разом, а развития не ощущают, потому что не учатся на своих ошибках, они отрекаются от правды в пользу собственных ничего не стоящих принципов, а позже страдают от этого. И каждый считает себя особенным. У каждого в голове вертится одна единственная губящая нас всех мысль, – прохрипел оружейник.
- И что же это за мысль? – заинтересовался и рыцарь.
- Мысль о том, что «У меня все будет иначе».
- Хочешь сказать, что все мы в действительности одинаковые и…
- Нет, мы разные, мы уникальные, а вот ошибки, которые мы делаем, одинаковые, – хмыкнул оружейник. Спорить с ним не решился как рыцарь, так и Найт. В словах горбуна действительно была доля истины. На этом разговор закончился.
Трио шло через лес весь день, строго по дороге и никуда не сворачивая. Разговаривали редко, да и то диалоги больше походили на препирательства. О чем бы ни заговаривал рыцарь, начиная с рассказов о своих путешествиях и заканчивая восхищениями великолепной медовухой, что подавали в его любимом кабаке, Найт все это извращал и превращал в ведро яда, которое на сэра Генриха и выливалось. Под конец дня прекрасный рыцарь настолько устал от злобствующего мага, что предпочел вообще к нему не приставать.
Устроили привал на небольшой полянке, когда солнце уже скрылось за горизонтом, и лес наполнился тысячами не слишком приятных и вдохновляющих звуков, стонов, скрежетов, воев, скрипов, рыков и предсмертных хрипов бедных зверушек, ставших прекрасной закуской для крупного хищника. Ген подорвался собирать хворост для костра, оруженосец же разложил вещи и вытащил из закромов своей походной сумки вяленое мясо, луковицы сыра и хлеб. Еды было немного, и роскошными данные блюда назвать было можно разве что с большой натяжкой, но Найт при виде скудных запасов только теперь ощутил, насколько он голоден.
Благо Ген вернулся довольно быстро, неся в руках толстую стопку сухих веток. Разведя костер, рыцарь к тому же умудрился из небольших запасов, а также подстреленной белки и найденных в лесу орехов и трав, сварить вкусную, а главное сытную похлебку, после которой Найт мысленно предположил, что рыцарь не так уж и плох. Даже мил. Да, однозначно мил. Но ему об этом говорить подросток не собирался. После сухого «спасибо», парень свернулся калачиком неподалеку от костра и мгновенно уснул.
Проснулся Найт внезапно. От какого-то тихого раздавшегося поблизости хруста. Открыв глаза и сбросив с себя плащ Рыцаря, которым его успели накрыть, парень настороженно огляделся по сторонам. На месте костра тлели угольки. Рыцарь спал неподалеку от мага, облокотившись на дерево. А вот горбуна нигде не было.
Поднявшись на ноги и зябко поежившись от пронизывающего холодного ветерка, подросток прислушался к лесной тишине. Кроме уханья совы и стрекотания сверчков, неподалеку послышались еле различимые шаги. Взвесив все «за» и «против», Найт на полусогнутых пошел на звук.
«Ну и куда ты прешь? Горбуну может быть просто приспичило! А ты преследуешь его, как извращенец, которому нравится подглядывать за тем, как люди справляют свою нужду! Фу!» – мысленно ругал себя Найт, продолжая идти на звук. – «А может это и не горбун вовсе! А какой-нибудь монстр, который схватил его и теперь тащит добычу в свою берлогу?!» – не прекращал размышлять парень. Нет, он не был одним из тех героев, которые, почувствовав что-то неладное, предпочитали идти проверять свои страшные подозрения в одиночку, вместо того, чтобы попросить помощи у своего спутника. Просто Найт понимал, что в разведывательной вылазке, коей он окрестил свое желание пошпионить за горбуном, от рыцаря никакого толку не будет.
Осторожно, как кошка, подросток прошел пару метров и, выглянув из-за очередных кустов, нашел оруженосца стоящим неподалеку от ручейка, в котором парой часов ранее они брали воду для похлебки. Горбун с кем-то разговаривал.
- Ты что тут делаешь? – тихо зарычал он, и его голос показался Найту не таким грубым, каким был днем. – Как ты сюда попал?!
- Так же как и ты! – послышалось писклявое хихиканье.
Чтобы увидеть собеседника горбуна, подросток преодолел на карачках еще пару метров. Этого ему хватило, чтобы разглядеть маячившую перед лицом оруженосца светящуюся точку.
«Ух, ты! Фея!» – в восторге подумал Найт, не стесняясь подслушивать разговор.
- Стэм! Убирайся отсюда!
- Почему это? Тебе можно, а мне нельзя? – возмутилась писклявым голоском фея, или точнее фей, уперев тоненькие ручки в бока. – Я и подумать не мог, что проникнуть сюда будет настолько легко! И как ты только догадался, что…
- Просто уходи! Из-за тебя и меня разоблачат и тогда…
- Не парься, до следующей трансляции еще пятнадцать минут. Сейчас идет реклама подгузников, средства для мытья унитазов, сигарет и прокладок. А главный спонсор показа сегодня соленые огурцы «Дядя Мэлла», прикинь?
- Стэм, уходи! Иначе…
- Что? Ничего с твоей принцессой не произойдет!
«Принцесса? Его? Только не говорите мне, что он ее жених! Он же горбун!» – и словно услышав мысли подростка, оруженосец, вздрогнув, внезапно выгнулся и выпрямился, став при этом выше почти на две головы. Руки и ноги его вытянулись, шея сделалась длиннее. Уже через мгновение метаморфозы перед феем стоял высокий парень с хорошим, в отличие от горбуна, телосложением. Лицо его по-прежнему скрывала тряпичная маска, но светло-зеленые глаза теперь стали куда выразительнее. А в феевом свете, который излучался маленьким тельцем и падал на лицо оружейника, Найт разглядел, что весь лоб незнакомца усыпан маленькими пятнышками.
- Я не хочу оставлять его без присмотра, – настаивал на своем оруженосец.
- Дэй, не дрейфь, в конце концов, что тут может произойти? – развел руками фей.