2-Я ДЕВУШКА (одна)
Я слышу голос, мне знакомый,
Эротом радостно влекомый
Ко мне, надеюсь и боюсь,
Боюсь запретных сладких уз.
Ведь в браке женщина — рабыня,
И мать всего — ей имя,
И долг ее — рожать детей,
О чем хлопочет Гименей.
Ну, а любовь? Любовь
Лишь в юности волнует кровь
До муки сладкой и веселья,
И в рощах ищешь новоселья,
Как соловьи, —
Кто скажет: "Нет!" — любви?
(Увидев юношу, скрывается в пещере, тот — за нею.)
Входят Аспасия и Сократ, юноша, весьма похожий на сатира.
АСПАСИЯ
Сократ! Что ты запрыгал, как сатир?
СОКРАТ
Песок и камни мне щекочут пятки.
АСПАСИЯ
Зачем же снял сандалии?
СОКРАТ
Да к ним
Я не привык, натер до волдырей,
И ступни щиплет мне то жар, то холод
То камня, то земли с прохладой влаги.
АСПАСИЯ
Не думала, ты более изнежен,
Чем женщины, чем я.
СОКРАТ
С тобою, да.
Твой голос утомляет негой чистой,
Твоя стопа прельщает обещаньем
Всех таинств Афродиты, даже странно,
И в золоте волос — все та же прелесть,
О чем не хочет ведать ясный ум
Аспасии премудрой и прекрасной.
АСПАСИЯ
Сократ! Какие речи слышу, боги!
Ты захотел учиться у меня
И обещал вести себя примерно,
Как ученицы юные мои.
СОКРАТ
Так я веду себя, учусь прилежно,
Внимая речи нежной с женских уст,
Улыбке, взглядам, всем телодвиженьям,
Как Музами пленялся сам Гомер.
И если тут Эрот замешан, в чем же
Повинен я, прилежный ученик?
АСПАСИЯ
Сократ, а что ты знаешь об Эроте,
Помимо домыслов досужих, а?
Сынишка-несмышленыш Афродиты?
А ведь дитя-то бог, сам Эрос древний,
С его стремленьем вечно к красоте.
СОКРАТ
Ах, значит, благо в том, что я влюблен!
(Пляшет, как сатир, вокруг Аспасии.)
САТИР
(выглядывая из-за кустов)
Да, кто же это? Кажется, из наших.
НИМФА
Что ж он живет среди людей и скачет,
Берет уроки у гетеры, славной
Не столько красотою, сколь умом?
САТИР
Так он зазнается и нас предаст,
Веселых жителей лесов и моря,
Бессмертных, как и боги на Олимпе.
Нет, смертных так уж наплодилось много,
Теснят нас отовсюду и друг друга
В доспехах и с мечами, как Арес,
Безжалостнее самых диких зверей,
Которые свирепы лишь для виду,
А те охочи до смертоубийства,
Хотя и победители не вечны,
Сойти в аид равно всем суждено.
АСПАСИЯ
Я слышу голоса и смех веселый…
СОКРАТ
То шум в листве и говор тихих вод…
АСПАСИЯ
О, нет! То нимфы привечают нас,
Приняв дары влюбленных, наши тоже;
И я могу с мольбою обратиться
О самом сокровенном к нимфам милым?
СОКРАТ
О самом сокровенном? Что за тайна?
Аспасия! О чем ты просишь нимф,
Как девушки, влюбленные впервые?
И чьим вниманьем ты обойдена?
Из мужей, кто б он ни был, он ничтожен.
АСПАСИЯ
Ничтожен он? Сократ, не завирайся.
Ни в чем не может быть он таковым.
СОКРАТ
Велик во всем, и даже головою,
Похожей, говорят, на лук морской?
АСПАСИЯ
Как догадался? Но тебе ль смеяться,
Когда ты ходишь с головой Силена?
СОКРАТ
Ну, если я Силен, то он Дионис,
Хорег Эсхила, тихий бог театра,
Стратег бессменный, первый среди равных.
АСПАСИЯ
В нем что-то есть чудесное, не так ли?
Спокоен, сдержан, словно весь в раздумьях,
Хотя и пылок, ровен голос зычный…
СОКРАТ
Да в речи гром и молнии как будто
Метает он, неустрашим и светел,
Почти, как Зевс в совете у богов,
И прозван Олимпийцем он недаром.
АСПАСИЯ
Нет, у Гомера Зевс бывает вздорен;
Перикл не позволяет похвальбы,
Пустых угроз, держа в узде свой разум,
Как колесницей правит Гелиос.