- Все в порядке, - сказал я. – Нет, я не миллионер. Я зарабатываю больше, чем обычный детектив, но меньше моего начальника.
- А тратишь деньги, как будто живешь во времена Великой Депрессии, - вполголоса добавил Джейкоб.
Клэйтон вскинул голову. Я увидел картошку, застрявшую у него между зубов.
- Тебе надо найти Аль Капоне и вытрясти информацию про его тайник.
Джерри и Леон засмеялись, по-прежнему не сводя с меня глаз. На их лицах крупными буквами была написана надежда услышать от меня, что выкопать Аль Капоне – грандиозная идея. И так уже получается, что мне совершенно не обойтись без парочки помощников шестидесяти пяти лет от роду.
- Здесь его, надо полагать, нет, - сказал я. – Он немного старше этого дома.
Все усмехнулись. Все, кроме Барбары, очевидно считающей меня слугой дьявола. И Бабули, которая при каждой возможности зло на меня посматривала. И Клэйтона, который не мог понять отсутствия у меня финансовой смекалки.
Леон расхохотался и грохнул по столу левой рукой.
Его спектральная правая рука сделала то же самое, только хлопнула по столу с гораздо большей силой, чем ее коллега. Призрачная кровь брызнула, марая белую скатерть с вышитым рогом изобилия, узкоглазыми пилигримами и улыбающимися индейцами.
Я закрыл глаза и попытался представить себе защитный пузырь вокруг руки Леона.
- Тебе жарко, дорогой? – спросила Ширли. – Хочешь, я открою окно?
Я уже хотел было ей сказать, что не стоит беспокоиться, когда понял, что от пота покалывает шею.
- Да, спасибо, - сказал я, стянув фланелевую рубашку и скомкав ее возле себя на стуле. Я порадовался, что потратил время на поиск футболки без дыр и пятен.
Я глубоко вдохнул и взглянул на руку Леона. Она тряслась, словно зацепилась за провод под напряжением. Как лягушка в классе биологии, у которой дрыгались лапки, когда ее били током. Нет, я не отсутствовал в тот день на уроке. И да, меня стошнило. Меня и Джанет Нейдерман.
- Я сейчас вернусь, - сказал я и стукнул своим стулом об стул Джейкоба, вскакивая из-за стола и направляясь к лестнице, ведущей в ванную. На первом этаже у них была гостевая уборная, но я решил, что всем присутствующим на праздничном ужине вовсе незачем слышать, как меня будет тошнить, если я не удержу свой рвотный рефлекс под контролем.
Зачем мне вообще понадобилось вспоминать об этой треклятой лягушке?
Я миновал бывшую спальню Джейкоба - ныне очень личную швейную мастерскую Ширли, - и почти как на скейтборде прокатился до конца коридора на коврике из розовых и голубых лоскутков. Попав в ванную, я захлопнул за собой дверь. На ней был крючок и петля, которые могли бы удержать Бабулю или Клэйтона, если он, конечно, не станет слишком сильно налегать на дверь.
Переведя дыхание, я осмотрелся. Ванная комната была самой обычной, поцветастей, чем моя, с голубыми и желтыми подсолнухами на душевой занавеске, почти повторяющими рисунок бордюра покрашенных стен. Я открыл зеркальную дверцу шкафчика для лекарств в надежде обнаружить пузырек приличного средства от простуды или, может, даже «валиума». Ни один из этих препаратов не заставит руку Леона полностью исчезнуть, но с их помощью я хотя бы смогу поменьше дергаться.
Правая половина шкафчика была полностью забита духами пожилой леди, кремами для лица, лаками для ногтей и муссом для укладки волос. В левой лежала дешевая пластмассовая бритва, такая же как у меня, спрей для ног, твердый зеленый дезодорант, ватные палочки и таблетки от аллергии.
Из всех изобретенных человечеством лекарств у родителей Джейкоба были только те два вида, которые влияли на мой дар еще меньше антибиотиков.
Я порылся в их ящиках, уповая откопать какой-нибудь случайно затесавшийся сюда мышечный релаксант или пузырек с просроченными пилюлями от укачивания. А нашел кучу мочалок и солнцезащитный крем.
Крем для загара. В маленьком сельском городишке Висконсина, на границе с Миннесотой, где зимой солнце выглядывает максимум часа на два и то, если между снежинками найдется достаточно места.
Я заглянул под раковину и обнаружил пару резиновых перчаток и уйму моющих средств. Проклятье.
Я снова дернул дверцу шкафчика, надеясь найти что-то, что пропустил раньше. И тут мой взгляд упал на жидкость для снятия лака.
Повернув бутылочку, я прочитал состав жидкости на этикетке. Ацетон шел первым ингредиентом. Четырнадцать лет назад я посетил семинар по теме «ингалянты», и название «Безмолвный убийца» свежо в моей памяти, как будто это случилось только вчера.
И тут мне пришла мысль, что не очень-то многому я научился в Полицейской академии.
Я не был обычным торчком. Уж точно не таким, как анорексичная девчонка из Центра Психического Здоровья в округе Кук – института, который был мне домом с семнадцати до двадцати трех лет. Девчонка, показавшая мне, как получить максимальный выхлоп от бутылки из-под кулинарного спрея или полиэтиленового мешка и баночки резинового клея. Нет, мне не нравится убивать клетки собственного мозга, просто я прагматичен. Рука никуда не денется сама по себе. И если я хочу пережить этот ужин, то мне действительно необходимо что-то, от чего она перестанет махать в мою сторону.
Я мог бы пропитать кусок туалетной бумаги и прижать его к носу и рту, но ацетон воняет химией, и в результате от меня будет разить им. Поэтому я поставил бутылку с жидкостью на край раковины и прижал к горлышку ноздрю. Осторожно втянул воздух, надеясь, что пары ацетона замкнут те самые нейроны, из-за которых я вижу чертову дрыгающуюся оторванную руку Леона, а сам я не буду вонять словно китайский салон маникюра.
В тот момент, когда голову слегка повело и в затылке появилась острая боль, меня кто-то пришел проведать.
К счастью, это оказался Джейкоб.
Поскольку ему не стоило знать, что я нюхаю жидкость для снятия лака его мамы, я убрал бутылку и сполоснул лицо, прежде чем отрыть дверь.
Джейкоб, подпиравший дверной косяк, выглядел невероятно сексуально в футболке с длинными рукавами. Шоколадного цвета гладкая ткань облегала каждый мускул его тела так, будто они были нарисованы на одежде. Он скрестил руки на груди и состроил свое самое убедительное «ты-можешь-мне-доверять» лицо, слегка прищурившись и надув губы.
- Все в порядке?
- Это… э-э. Я не знаю.
- За столом ты был немного бледным.
Совсем не удивительно, что Джейкоб заметил, что я что-то увидел. Морис Тэйлор, мой первый напарник, в таком случае иногда говорил, что я исчезну, если стану еще белее, и это не была шутка о моей этнической принадлежности.
От ацетона щипало глаза, и я нажал пальцами на слезные железы, пытаясь унять зуд. Если бы я надавил на глаза так, как мне хотелось, то они бы покраснели, и я стал бы выглядеть совсем как торчок.
- Твой дядя Леон, похоже, крутой парень.
- Так и есть.
- Но… Я вижу его руку.
Джейкоб зашел в ванную и закрыл за собой дверь. Сев на бортик ванной и взяв обеими руками мою ладонь, он выжидающе замер.
Я отвел взгляд на немного криво уложенный кафельный пол.
- Я изо всех сил стараюсь быть достойным бойфрендом, - сказал я. - Но, кажется, я совершенно для этого не подхожу.
- Прекрати.
- Но это правда. Я не знаю каково это - иметь семью. И очевидно, что я не в состоянии функционировать не будучи под кайфом.
- О чем ты говоришь? - спросил Джейкоб. - Ты порываешь со мной или сообщаешь, что хочешь пойти на собрания анонимных наркоманов?