– Василиса.
– Она, наверное, такая смешная, забавная, – сказала я. У меня детей не было, и я как-то об этом пока не задумывалась.
– Да. Смешная девочка. Хочешь, покажу фотографию? – Я не успела ничего ответить, как Стас достал свое портмоне, раскрыл его, и я увидела фото смеющейся Василисы в смешной красной шапочке с помпонами и с очаровательными ямочками на щеках.
– Симпатичная…
– Похожа на меня, – заявил Стас, убирая портмоне во внутренний карман пиджака.
О, сколько раз я потом видела этот снимок Василисы, и как он мне царапал сердце!
Выпив кофе, Стас встал из-за стола.
– Ну, я пошел.
Мне хотелось крикнуть: «Останься еще хоть на полчасика», но я понимала, что это будет выглядеть по меньшей мере странно. Он женатый мужчина и торопится домой. К семье.
– Тогда до завтра, – сказала я, запахивая пеньюар.
– Увидимся на работе, – и Стас взмахнул рукой. Но я, вся дрожа, приникла к нему…
Оставшись одна, я пошла в ванную. Внутри бушевал ураган эмоций. И вместе с тем я ощущала некоторую растерянность, абсолютно не зная, как мне быть и как себя вести. Все так ново, непривычно, странно.
Стас был таким милым, таким страстным и нежным любовником… Я легла в постель и прижалась щекой к подушке, от которой шел слабый запах терпкого одеколона. Запах Стаса.
Мое чувство было страстным, мучительным и безнадежным. Стас не собирался уходить из семьи. А мне было так трудно делить его с другой женщиной. С женой он познакомился на первом курсе института, на втором они поженились. Как я поняла, это была хорошенькая пустая девушка, не обладавшая никакими достоинствами, кроме одного – она была его женой.
Один раз я все-таки увидела ее. Ниночка пришла к нам на корпоративную вечеринку, я сказала Стасу – пусть приведет жену. Втайне мне хотелось посмотреть на нее.
Когда я увидела худенькую молодую женщину в светлых кудряшках, со мной случилась настоящая истерика. Она напоминала выцветшую лису: остренькое личико, носик, тонкие ручки, почти плоская грудь. Я пошла в туалет поправить колготки и неожиданно разревелась. Я полная ей противоположность. У меня хорошая фигура, большая пышная грудь, яркое лицо… и я – одна. А она замужем за моим любимым. Ну почему все так несправедливо? Эта девочка ничем не заслужила такого счастья – быть женой Стаса. И тем не менее у нее все хорошо. В отличие от меня.
В туалет заглянула моя секретарша Жанна.
– Что-то случилось, Валерия Михайловна? – спросила она, увидев мое зареванное лицо.
– Нет, Жанн, все нормально. Просто нервы сдали, работы много, клиенты капризные.
Одно из главных талантов Жанны – она понимала меня с полуслова.
У Жанны были коротко стриженные рыжие волосы, спортивная фигура (когда-то она профессионально занималась плаванием) и безошибочный нюх в отношении моего состояния и настроения. Словом, Жанна незаменимая секретарша!
– Мне жена Данько не понравилась. Какая-то мышь белая. И туповата – все молчит. Ни разговора поддержать, ни пошутить не может.
– Правда?
– Ага! Не мог поинтереснее, что ли, найти? И чем мужики выбирают – непонятно!
От слов Жанны мне стало немного легче.
– Жанн! У тебя нет салфеток?
– Конечно, есть. Берите. – Жанна открыла сумочку и достала оттуда пачку влажных салфеток. Я подошла к зеркалу и вытерла бороздки слез, оставившие след на макияже.
– Не видно, что я плакала?
– Все о’кей. Только под правым глазом чуть-чуть вытрите.
Через пять минут, оживленная и сияющая, я вышла к сотрудникам. По моему виду никто не мог подумать, что несколько минут назад я рыдала в дамском туалете, оттого что мой мужчина женат на замухрышке.
Я любила Стаса и хотела, чтобы он ушел из семьи. Но когда я шутя сказала, что «мы прекрасная пара», он резко оборвал меня.
– Я никогда не уйду от Ниночки и Василисы.
– Значит, ты меня не любишь! – сказала я, заливаясь слезами.
– Это другое.
– Что «другое»? – не сдавалась я.
– Семья – это одно, а наши отношения… – он замолчал.
– Это из-за дочери?
– Да.
– Я тоже могу родить тебе. Хоть двоих, – выпалила я.
Разговор закончился ничем. Только Стас с тех пор стал тщательно следить за тем, чтобы я не смогла забеременеть. По-моему, он здорово испугался моих слов.
Я бесилась, рыдала, проклинала. Но Стас был непреклонен. Он мог уйти от меня в любой момент, а я… не могла жить без него. Постепенно я пришла к выводу, что следует довольствоваться тем, что есть, если я не хочу потерять Стаса навсегда. Одна мысль об этом приводила меня в ужас.
Для меня вся жизнь сосредоточилась на нем. Удивительно, как я могла в состоянии любовной лихорадки руководить фирмой. Почти все время я находилась либо в возбужденном, либо в тоскливо-подавленном настроении.