М е ф и с т о ф е л ь. Я могу принять любую оболочку. И разве сейчас я не в образе человека?
Ф а у с т. Не более, чем этот скелет.
М е ф и с т о ф е л ь. Как же стать человеком?
Ф а у с т. Надо им родиться. Однако если ты решаешься, то я обещаю подумать о том, как научить тебя чувствовать. Но помни: тот, кто хоть на мгновение вкусил жизнь, тот понял, что все хорошо лишь до тех пор, пока имеет конец. И помоги тогда тебе преисподняя перенести гнет твоего бессмертия.
М е ф и с т о ф е л ь. Согласен.
Мефистофель закрывается с головой плащом и пропадает.
Фауст наклоняет голову и засыпает.
Фауст сидит все в той же позе. Невидимые часы медленно бьют десять. С последним ударом дверь в комнате растворяется и входит слуга И о г а н н, мужчина среднего возраста. Одет в полосатый камзол и такие же чулки. Когда говорит, то держит голову несколько набок. Он почтительно подходит к креслу Фауста.
И о г а н н. Господин доктор… Сударь!
Ф а у с т (поднимает голову). Да?
И о г а н н. Десять часов, сударь.
Ф а у с т. Хорошо. Там уже кто-нибудь есть?
И о г а н н (с гримасой). Дама, сударь.
Ф а у с т (встает). Проси.
Иоганн уходит. Фауст скрывается за занавеской справа. Дверь распахивается, и в комнату входит полная высокая д а м а лет сорока, одетая пышно и безвкусно, с многочисленными лентами и оборками. Увидев, что в комнате никого нет, она начинает озираться. Входит Ф а у с т. Он снял халат и надел камзол. Фауст кланяется даме, та отвечает ему поклоном.
Прошу вас сесть, сударыня. Чем могу служить?
Дама садится, и Фауст также.
Д а м а. Сударь, дело, по которому я к вам пришла, весьма интимного свойства. Я слышала, что вы ученый человек, для которого нет ничего невозможного.
Ф а у с т (прикладывает руку к сердцу и, слегка приподнявшись, кланяется). Буду рад оказаться вам полезным, сударыня.
Д а м а. Я надеюсь, что все, о чем я вам расскажу, останется между нами?
Ф а у с т. Безусловно.
Д а м а. В таком случае… Но я лучше расскажу по порядку… Есть молодая вдова, которая вот уже несколько лет как потеряла своего мужа. Но не потеряла ни своей молодости, ни, как утверждают люди, красоты, ни — увы! — способности увлекаться.
Ф а у с т. Легко представляю себе, сударыня.
Д а м а. И вот эта дама встретила юношу.
Фауст кивает головой.
Этот юноша несколько моложе дамы… Но лишь годами, а отнюдь не сердцем.
Ф а у с т. Разумеется.
Д а м а. Что мне еще вам сказать? Дама не смогла не оценить достоинств юноши. Но он не смеет полюбить ее. Разность в положениях, некоторая разница в… летах и прочее… Одним словом, он даже не думает о том, что эта дама может им увлечься. А врожденная стыдливость и скромность дамы не позволяют ей дать ему понять, что… ну, как бы это сказать… что он может надеяться… ну… найти…
Ф а у с т. Все понятно, сударыня. Но что же привело вас ко мне?
Д а м а. Вы ученый, сударь, и доктор. Может быть, вам известно средство, разумеется безвредное…
Ф а у с т. Вряд ли существует безвредное средство, сударыня, которое могло бы помочь вашему молодому человеку совершить тот шаг, которого от него ждут. Во всяком случае, мне такое средство неизвестно. Видите ли, я хоть и доктор, но доктор философии. Предмет моих занятий лежит несколько в иной плоскости.
Д а м а. Но неужели вы ничего не сможете мне посоветовать?
Ф а у с т. Вы хотите сказать — той даме? Мм… Видите ли, пожалуй, я могу заметить следующее: мужчин более всего соблазняют те женщины, которые хоть и готовы нас полюбить, но боятся это сделать и борются со своим чувством. Пусть ваша дама поведет себя таким образом, и если только юноша не чрезмерно искушен, то ему, без сомнения, покажется лестным принять участие в этой борьбе. (Встает.)
Д а м а (вставая и улыбаясь). Ваш ответ понравился мне, сударь. Я постараюсь его… передать той даме.
Ф а у с т (улыбаясь). Рад быть вам полезным, сударыня.
Д а м а. Благодарю вас.
Фауст кланяется и провожает ее до двери. После ухода дамы появляется И о г а н н.
Ф а у с т. Кто там еще?
И о г а н н. Священник, сударь.
Ф а у с т. Ко мне? Что ему от меня надо?
И о г а н н. Молчит.