Вот мне совсем не понравилось то, что я услышала. Совсем. Я с подозрением скосила взгляд на медвежью морду. И поймала обожающий взгляд. Более того, взгляд ОДЕРЖИМОГО. И если с драконом навязывание «истинного» мне просто претило как факт, но я хотя бы видела, что император пусть и не в восторге, но в трезвом уме и памяти, то здесь…
— Бьерн, — мягко позвала я, — а скажи, что ты ко мне чувствуешь?
— Я люблю тебя, моя Единственная! Мой смысл жизни, моя душа… Я умру ради тебя… —на меня щедро пролился настолько приторно сладкий ванильный сироп, что мозг издал беззвучный крик умирающей чайки.
«Ну Сирион! Ну волшебный мир с его распрекрасными богами!..» — хотелось скатиться в нецензурную брань.
Я с ужасом осознала, что чудесные местные боги, любящие развлекаться в лотерею под названием «истинность», попросту промывают мозги жителям этого мира, насильно навязывая им любовь к «паре». Потому что НЕВОЗМОЖНО вот так взять и самозабвенно влюбиться в незнакомца. Невозможно потерять голову от ЗАПАХА летучей мыши, даже не увидев в ней человека! Это будто… дурман, наркотик… И это ужасно!
Знать, что живое существо готово пойти за меня на смерть, отдать мне все, что у него есть и ничего не требовать взамен только потому, что сила свыше ВНУШИЛА ему любовь ко мне… В этот момент я реально зауважала драконов. Пусть они почему-то вынуждены вступать в брак истинными, но они с ними, и с собой, хотя бы честны.
Я посмотрела на потерявшегося в любви Бьерна, на Ришану, готовую добровольно отказаться от права выбора и безропотно лечь на алтарь любви к незнакомцу, от которого она ПОТЕРЯЕТ ГОЛОВУ, как только увидит… Незнакомцу, который возможно станет вытирать об нее ноги, а она будет с радостью принимать от него любые насмешки и унижения…
Мне стало противно и страшно.
Ну нет, боги, я отказывают принимать участие в подобном фарсе. Я хочу настоящих чувств! Хочу быть уверенной, что мой мужчина со мной по собственной воле, а не потому, что так захотелось высшим сущностям!
Однако, когда я огласила свои мысли этим двоим, на меня посмотрели так, что стало страшно за собственное душевное благополучие. Словно, это я тут сошла с ума, а не они.
— То, что ты говоришь, кощунство! — возмутился Бьерн. — Я люблю тебя! И это МОЙ выбор! Я понимаю, что не могу ничего тебе дать и не навязываю себя…
— А что именно ты любишь во мне, Бьерн? Какая моя черта нравится тебе больше всего? — спокойно перебила его. — Что ты знаешь обо мне, медведь? Может быть я кровожадное чудовище, безжалостная убийца? Может в своем мире я питалась младенцами на завтрак! А может, попав сюда, я уже планирую завоевать Сирион. Вдруг я демон в человеческом обличье? Ты все-равно будешь меня любить?
Он растерялся. Открыл пасть, но не знал, что ответить. Лисица и вовсе постаралась слиться с кроватью, глядя на меня круглыми от шока глазищами.
— А ты? — я тут же повернулась к девчонке. — Тебя воротило от князя, потому что он злобный садист, а что если твой дракон еще хуже? Вдруг он маньяк? Ты ему все простишь и будешь слепо любить, закрывая глаза на все его поступки, на отношение к себе и окружающим?
— Так н-не может быть… — начала лопотать оборотница, хлопая ресницами. — Боги не допустят подобного…
— Б-боги!!! — рыча, огрызнулась я и вскочила на ноги. Хотелось взять что-то тяжелое и хорошенько огреть этих идиотов. — Вы мне вот что скажите, тут все помешаны на истинных парах, или еще есть нормальные, кто женится по собственному выбору?
Бьерн и Ришана переглянулась.
— У людей нет истинности… и у эльфов, — осторожно, будто с буйно помешанным, заговорила лисица. — У н-нагов, наподобие как у драконов… но они могут отказаться от пары…
Ну что же, не все так плохо.
— Отлично, значит, когда решу искать мужа, присмотрюсь к людям и эльфам, — решительно заявила я. — А теперь простите, но мне нужно побыть одной.
Протиснулась мимо огорченного Бьерна и пошла к кромке леса. Подумать было, о чем. Скелетик увязался за мной, всячески стараясь подсунуть под мою ладонь свою черепушку. Ластился… Интересно, а он меня за что так любит? Мрачно усмехнулась.
Эх, тяжело мне будет в этом мире… Может, зря я такая принципиальная? Я ведь всегда мечтала о любви. Именно о такой, крышесносной. Так может, стоит закрыть глаза, что меня могут полюбить не потому, что я такая славная и достойная, а потому что так захотелось левой пятке местного божества?
Нет, не могу так! Изведусь вся, вспоминая, что чувства у любимого на самом деле просто пшик. Зачешется у того же бога вторая пятка и все, нет любви, а ты Василена, страдай.