— Если уж она так жаждет крови, то пусть попробует моей. — Катя произнесла эти слова на энвахе, ледяным голосом. Серые глаза метали молнии, словно в них бушевал шторм. Толпа стихла, все головы повернулись к вануйке. Осторожно, как мать, опускающая ребенка в колыбель, она уложила голову Брахта на землю, поднялась и с горящим взглядом встала напротив Джехенне.
— Это… существо… отвергло вашего бога; она готова убить беззащитного человека, она нарушила уговор. Она запятнала честь ни Ларрхынов. — Катя чеканила слова, и толпа согласно кивала. — И Брахт предупреждал вас об этом. Как видите, он оказался прав. Точно так же он говорил правду о Рхыфамуне, совратившем эту подлую женщину. Помните это, когда я возьму над ней верх. Помните, что Давен Тирас — просто тело, в которое вселился колдун, жаждущий пробудить Безумного бога и ввергнуть мир в хаос. Поддержите ее в замыслах, зародившихся в безумном мозгу ее, — и сами вы обезумеете, и богом вашим станет тот, кто был отвергнут своими собственными родителями и кто вознамерился уничтожить Ахрда и Молодых богов. Последуете за Джехенне — и вы, люди Куан-на'Фора, станете игрушкой в руках Фарна.
Она замолчала. Тело ее было напряжено, глаза сердито и с вызовом блестели. Каландрилл порадовался за нее — она очень умело воспользовалась моментом, чтобы настроить ни Ларрхынов против Рхыфамуна. Сомнение все больше овладевало лыкардами, многие уже не одобряли предложенный Джехенне союз.
— Этого не будет, — сказал говорящий с духами. — Мы донесем весть до всех, — поддержал его другой. — О колдуне узнают все.
— Союза не будет, — пообещал первый.
Катя кивнула.
— В таком случае дайте мне меч, и положим этому конец, — сказала она. — Пусть Джехенне попытается отомстить.
На мгновение установилась мертвая тишина. Затем говорящий с духами воскликнул:
— Да будет так!
И воин поторопился передать Кате саблю с почтительным поклоном. Она взвесила оружие в руке. Они с Джехенне оказались в центре круга.
— Прощайся с жизнью, — прорычала женщина с огненными волосами.
Катя взметнула льняную гриву и холодно улыбнулась.
— Возьми ее, — с вызовом бросила она.
Джехенне не заставила себя упрашивать и со скоростью падающего на добычу ястреба бросилась вперед, сверкнув мечом.
Катя, не дрогнув, взмахнула саблей, парировав удар, и тут же сделала выпад. Атака Джехенне была отбита, и две женщины, отскочив друг от друга, затанцевали по кругу, испытывая оборону соперницы ложными выпадами. Сталь звенела о сталь. Соперницы мерились силами. Джехенне руководили ненависть и безумие, Катей — решимость защитить любимого человека и довести до конца начатое дело.
Каландриллу оставалось только смотреть вместе со всеми. Лыкарды расступились, освобождая им место. Бой шел равный, и поначалу было трудно предсказать, кто победит. Джехенне сделала ложный выпад, якобы метя Кате в голову, но в ту же секунду направила клинок ей прямо в грудь, однако вануйка отбила удар и ответила косым в живот. Рыжеволосая увернулась, сделав шаг назад, в надежде использовать инерцию выпада Кати и, зайдя ей в тыл, вонзить меч в незащищенную спину. Катя же легко избежала удара и ответила новым выпадом, настолько сильным, что Джехенне не смогла его парировать и избежала раны только благодаря своей быстроте.
Бой продолжался на равных, и воздух вокруг соперниц звенел металлом. Но потом, когда Катя подняла саблю, отражая удар сверху, Джехенне вдруг выхватила кинжал, который был привязан у нее к бедру. Каландрилл предостерегающе крикнул, однако Катя и сама все видела — или почувствовала — и схватила Джехенне за запястье, прежде чем кинжал чуть не вонзился ей в живот. Они долго стояли в этой позе: Катина сабля высоко поднята над головой, удерживая меч Джехенне, левая рука — на запястье левой руки соперницы, рвавшейся с кинжалом прямо ей к животу. Потом Катя носком ноги подцепила Джехенне за лодыжку и развернулась на пятках, убирая саблю так, что меч ее соперницы, разрубив воздух, вонзился в землю, увлекая за собой рыжеволосую лыкардку.
С пронзительным воплем Джехенне упала на землю, а Катя, все еще не выпуская ее левого запястья, ногой со всей силы наступила ей на правую руку. Кончик Катиной сабли коснулся горла Джехенне, и на нем проступила капелька крови; Лицо Джехенне исказилось в гримасе и из красивого стало отталкивающим. Она прорычала:
— Кончай. О пощаде я молить не буду, и не надейся.
Катя мотнула головой, и солнце заиграло на ее густых серебристых волосах. Растянув полные губы в едва заметной улыбке, она сказала на энвахе, чтобы все поняли и никто потом не мог обвинить ее в том, что схватка была бесчестной:
— Я и не надеюсь. Но убивать того, кто не может оказать сопротивления, не в моих правилах. Это больше пристало тебе.
Она отпустила Джехенне и тут же отпрыгнула назад. Брызжа от ярости слюной, Джехенне вскочила на ноги, размахивая мечом и кинжалом. Толпа одобрительно загудела, но Каландрилл подумал, что, окажись он на месте Кати, не задумываясь вонзил бы саблю Джехенне в горло и отделил бы ее голову от плеч. Он не стал бы играть в благородство.
Но Катя чувствовала себя очень уверенно, а Джехенне стала неосмотрительна, словно, пощадив ее, Катя разожгла в ней еще большую ярость и заставила забыть об осторожности. Джехенне бросилась в атаку, не думая о защите, словно надеялась победить соперницу одним лишь пылом. Меч и кинжал описывали дугу за дугой в попытке пробиться сквозь глухую защиту Кати. Но вануйка прекрасно владела саблей и не поддавалась эмоциям. Она без труда парировала каждый удар, каждый выпад соперницы, и Каландрилл понял, что Катя намеренно изматывает Джехенне, сохраняя собственные силы. Она только защищалась, сдерживая яростный натиск рыжеволосой Джехенне. Каландрилл видел, что Катя почти не двигается, в то время как Джехенне прыгает и скачет вокруг нее и пот струится у нее по лицу, а прерывистое дыхание с хрипом вырывается из открытых губ.
Однажды кинжал скользнул Кате по ребрам, но девушка легко оттолкнула от себя соперницу и даже улыбнулась, хотя тонкая красная полоска проступила у нее на кольчуге. В следующий раз меч чиркнул ее по бедру, но и эта рана была неглубокой. Сабля Кати тоже оставляла одну рану за другой на теле Джехенне — на ребрах туника ее расползлась и окрасилась в красный цвет, кровь капала из предплечья на пальцы, сжимавшие кинжал, под грудью бренчали оторвавшиеся бляхи. Но все эти раны были незначительными, и в пылу битвы соперницы их не замечали. Джехенне наседала, пытаясь пробиться сквозь оборону Кати.
Они приблизились к дубу, и Каландрилл встал между ними и Брахтом, все еще лежавшим без сознания, опасаясь, что Джехенне может пожертвовать собой, только бы убить обидчика. Да и случайный удар тоже мог сделать свое дело. К своему удивлению, он увидел, что говорящие с духами и те самые воины, что вбивали гвозди, тоже выстроились живым барьером около Брахта. Он бросил торопливый взгляд на товарища — керниец лежал со спокойным лицом, как во сне. И тут раздался резкий вздох толпы.
Женщины опять сошлись в ближнем бою. Катя удерживала саблей кинжал, направленный ей в горло, зажав меч соперницы между левой рукой и грудной клеткой. Джехенне отдернула руку, и Катин клинок просвистел в воздухе. Рука с кинжалом по инерции выстрелила вперед, и кулак Джехенне ударил Катю в подбородок. Глаза девушки расширились и помутнели. Джехенне хищно ухмыльнулась и, выдернув меч из-под левой руки вануйки, тут же направила его Кате в горло.
Каландрилл решил, что Катя оглоушена ударом и ничего не сможет предпринять против меча, который сейчас вырвет из нее жизнь. Время словно остановилось Для него, движения соперниц казались ему замедленными. Сверкающая сталь меча неторопливо летела в сторону Катиного горла, вануйка медленно, очень медленно сделала шаг назад, но этого было недостаточно, чтобы избежать смерти. Затем она сделала второй шаг, колени ее подогнулись, и Каландрилл уже больше не сомневался, что она оглоушена. Меч неторопливо пролетел над головой Кати, так близко, что коснулся льняных волос. Удар был настолько силен, что даже развернул Джехенне вокруг своей оси; кинжал ее беспорядочно поднимался и опускался, защищая спину, пока она не пересилила силу инерции и не начала разворачиваться. Этих мгновений Кате оказалось достаточно, чтобы собраться и сделать выпад вперед. Ноги резко выпрямились, сабля нацелилась на соперницу. Вся сила стройного тела вануйки была вложена в этот удар.