Я двигаю руку дальше и нащупываю след от второго удара.
– Джейсон?
Вижу маску гейши.
Я – голый и беспомощный.
– Джейсон.
Всего лишь несколько часов назад я был дома, готовил обед.
Я не тот, за кого они меня принимают. Что будет, когда и они это поймут?
– Лейтон, подойди, пожалуйста.
Ничего хорошего.
Мне нельзя оставаться в этой комнате.
Мне нельзя оставаться с этими людьми.
Надо все обдумать.
– Аманда. – Я возвращаюсь в настоящее, стараясь выбросить из головы тревожные вопросы и отогнать страх, но дело это безнадежное. С таким же успехом можно пытаться удержать рушащуюся плотину. Надолго тебя не хватит. – Неудобно говорить, но я сильно устал, и, сказать по правде, деконтаминация прошла не совсем так, как хотелось бы.
– Сделаем перерыв?
– Если можно. Мне надо прийти в себя. – Я указываю на лэптоп. – Не хочу выглядеть дикарем на этой штуке.
– Конечно. – Женщина печатает что-то. – Запись прекращена.
Я поднимаюсь.
– Могу проводить тебя в туалет…
– В этом нет необходимости.
Я открываю дверь и выхожу в коридор. Там меня ждет Лейтон Вэнс.
– Джейсон, тебе бы лучше прилечь. Твои показатели фиксируют совсем не то…
Я срываю с руки мониторинговый прибор и возвращаю доктору.
– Ценю вашу заботу, но куда больше мне сейчас нужна ванна.
– О… Да, конечно. Я тебя отведу.
Мы идем по коридору.
Открыв плечом тяжелую стеклянную дверь, Лейтон снова ведет меня к лестнице, где в этот момент никого нет. Здесь тихо, и только вентиляционная система гонит теплый воздух через ближайшую отдушину. Я перегибаюсь через перила.
Два пролета вниз и два пролета вверх.
Что там сказала Аманда в начале интервью? Что мы на втором подуровне? Понимать ли это так, что здесь все под землей?
– Джейсон? Ты идешь?
Я тащусь за Лейтоном вверх, преодолевая слабость в ногах, сопротивляясь боли в голове.
Наверху рядом с армированной сталью дверью замечаю табличку – НУЛЕВОЙ УРОВЕНЬ. Вэнс проводит смарт-картой по ридеру, набирает код и открывает дверь.
На стене передо мной большими буквами выложено ЛАБОРАТОРИЯ «СКОРОСТЬ».
Слева – лифты.
Справа – контрольно-пропускной пункт с суровым на вид охранником, стоящим между металлодетектором и турникетом перед выходом. Похоже, система безопасности ориентировалась больше на входящих, чем на выходящих.
Лейтон ведет меня мимо лифтов и дальше по коридору к двойным дверям в дальнем конце, которые он тоже открывает картой. Мы входим. Мой спутник включает свет, и я вижу хорошо оборудованный офис, стены которого украшены фотографиями коммерческих лайнеров, военных сверхзвуковых самолетов и могучих двигателей.
Мое внимание привлекает фотография в рамке на столе – пожилой мужчина держит на руках мальчика, в чертах которого угадывается Лейтон. Стоят они в ангаре перед громадным, еще не собранным до конца турбовентилятором.
– Подумал, что тебе будет комфортнее в моей ванной. – Вэнс указывает на дверь в дальнем углу и, присев на край стола, достает из кармана телефон. – Я буду здесь. Если что понадобится – крикни.
Ванная. Безупречно чистая – ни пятнышка. И холодная. Тут же туалет и душевая кабина. Одно маленькое окно на задней стене.
Я сажусь на унитаз.
Грудь сжимает так, что не продохнуть.
Они ждали моего возвращения четырнадцать месяцев. И уйти отсюда просто так, конечно, не дадут. По крайней мере, не сегодня. А может быть, и очень-очень долго, учитывая, что я не тот, за кого меня здесь принимают.
Если только это не какой-то заумный тест или розыгрыш.
Из-за двери доносится голос Лейтона:
– У тебя там всё в порядке?
– Да.
– Не знаю, что ты там видел, внутри этой штуки, но знай – я здесь, чтобы помочь тебе. Если почувствуешь, что что-то не так, скажи мне.
Поднимаюсь.
– Я наблюдал за тобой со стороны и должен сказать: выглядел ты так, словно с луны свалился, – продолжает Вэнс.
Если мы выйдем вместе в коридор, смогу ли я оторваться от него и проскочить мимо охранника? Представляю громилу между металлодетектором и турникетом. Скорее всего, не получится.
– Полагаю, в физическом плане ты восстановишься, но вот твое психологическое состояние вызывает беспокойство.
Чтобы дотянуться до окна, приходится встать на фарфоровый унитаз. В закрытом положении окно удерживают рычажки – по одному с каждой стороны. Оно маленькое, два на два фута, и я вовсе не уверен, что смогу вылезти через него. Голос Лейтона эхом разносится по ванной. Я крадусь к раковине, и слова звучат отчетливее:
– …хуже всего, если ты попытаешься справиться со всем этим в одиночку, собственными силами. Давай начистоту. Ты ведь из тех парней, которые считают, что могут всё.