– Согласен.
– Узнаешь – иди по следу дарклинга. Насколько я знаю, от леса прерывающему нить трудно укрыться и в Тенях.
– Точно, – хмыкнул Орсо.
– Третий отряд – я, Тайви и ЛинКеТор. Мы займемся непосредственно поиском Грааля.
– Как? – спросила Аркадия.
– Узнаешь в свое время, – таинственно ответил Хансер. – А сейчас готовь портал.
– Хан, ну почему она? – возмутился я, когда Аркадия ушла на чердак.
– Вопервых, как первоклассный боевой повелевающий стихиями, она будет незаменима.
– Вполне заменима. Орсо лучше.
– Он нужен в другом месте. Вовторых, она сможет открыть тебе портал куда угодно в любой момент. Ну а втретьих, – он криво усмехнулся, – мне она весь поход испортит.
– Ага, – возмутился я, – а мне пусть портит?
– Кстати, красивая девушка, – заметил этот изверг. – Присмотрись.
– Нет, спасибо. Метать кинжалы так же быстро, как ты, я не умею. Ей бы характер Тайви – тогда у нас бы давно были мир и любовь… до гроба… а так – на цепь людей сажать нельзя, а подругому с ней на одной территории не уживешься.
– Ну, на вкус и цвет… – философски пожал он плечами. – Ты еще поблагодаришь меня, когда она размажет по стене полдесятка дарклингов.
– Если до того не размажет меня, – буркнул я и направился на чердак.
– Удачи, Луи, – бросил вслед Орсо.
– Удача нужна слабым, – ответил я одной из фраз Хансера – фраз Плутона.
– Слабым себя не считаю, но и от удачи не откажусь, – расхохотался Орсо.
– Густых и длинных теней, – пожелал Хансер.
– Облачного дня и безлунной ночи, – привычно откликнулся я.
Вот так мы тогда и расстались – просто, без лишних слез с соплями, уверенные, что скоро свидимся, не знающие, что Луна в очередной раз повернулась и те, кто не смог удержаться на ее поверхности, уже сыплются в пропасть.
Уходя, уходи без тоски и печали,
Уходи с верой в то, что однажды вернешься
К тем друзьям, что тебя не забыли и ждали,
К тем, кто верил, что ты своей цели добьешься.
На чердаке пахло прелой древесиной, какойто сыростью. Странно, а я всегда думал, что так должно пахнуть в подвале. Но, несмотря на запах, здесь было сухо и тепло. У стены – ворох сена. И вообще все какоето непривычнодомашнее. А под стрехой на балке висел кружок колбасы – настоящей, домашней, от которой еще пахло коптилкой. Я не удержался и отломил половину. Вот это – настоящая пища. И висит на самом виду. Хорошо, что Аркадия ее проигнорировала.
Сама она возилась с аркой портала. Чтото еще бормотала и водила руками. Обернувшись ко мне, недовольно скривилась:
– Опять чтото жрет, – проворчала беззлобно. – Где ты колбасуто выкопал?
– Да здесь висела, – пожал я плечами.
Както это выглядело, словно я оправдываюсь. Я жру в три горла, а у нее год маковой росинки во рту не было.
– Сочинять не надо. – На сей раз в ее голосе проскользнуло раздражение. – Ничего здесь не висело. Давай в портал, жрунаристократ с бандитскими замашками.
Часть вторая
Предательство
Сначала дразнят, но не бьют.
Сначала гонят, но не рвут.
И ночь с волками заодно,
А ты бежишь, не чуя ног.
Но неизбежен этот миг:
Глухой тупик погасит крик,
И шансов нет – ты здесь чужой, –
Пророчит смерть звериный вой!
Я шагнул под арку, словно ноги сами понесли. Так и не успел показать ей оставшуюся половинку кольца. Как она его не заметила? Вот так и вступил я на улицы Города Ангелов – с колбасой в руке, возмущением в душе и пропастью неизвестности под ногами. Дарклинги, друиды, бордовые, кстати, попрошу не забывать семерых архангелов, которые до сих пор парились на Небесной тропе. Они тоже могли попробовать предъявить нам счет, а мы сейчас были на их территории. Что говорить, одному мне было бы легче скрыться. Юрк в Тени – и подходите по одному. Но когда на мостовую рядом со мной ступила Аркадия, почемуто стало спокойнее. Шпагой убьешь одного, ну двух, ну трех – все. А злобным колдунизмом целое войско положить можно.
Мы переглянулись, и Аркадия мне улыбнулась. Не насмешливо, нет, а както ободряюще.
– Ну, веди нас, знаток городских окраин, – сказала она насмешливо, но этато насмешка была не злая – скорее дружеская шпилька, какие я сам частенько пускал Хансеру.
И я вдруг снял шляпу, отвесил галантный поклон в лучших традициях Лазурного замка и сказал:
– Пусть благородная сеньорита не боится городских теней. Моя шпага защитит ее от любого хама, посмевшего посягнуть на ее божественную красоту.