Я застыл — тоже с раскрытым ртом. И глаза у меня расширились. Только спокойствия в них не было. Она сидела достаточно близко, чтобы я чувствовал её тепло, женский запах. Мне захотелось схватить её в объятья. После крушения «Дака» это было бы самое значительное событие на острове, и спустя десять лет никто не расходился бы в деталях случившегося. Но я не схватил её.
— Я постарался бы, — медленно ответил я. — По своему обычному тарифу, разумеется.
Она захохотала. Хохот получился грудной, богатый, выразительный.
— Когда-нибудь посмотрим, — спокойно произнесла она.
Она спокойно затягивалась сигаретой, я наблюдал за котенком. Сейчас он спокойно сидел и вспоминал, как кошки моют за ушами.
— Вы так всю жизнь и работаете пилотом по найму? — поинтересовалась она.
— Пилот я и есть пилот.
Я достал сигарету и закурил. Руки у меня были достаточно тверды.
— А вы знали Кена по войне, да?
— Все верно. Служили в транспортной авиации.
— Он был хорошим пилотом, правда?
— Одним из лучших. Таких, как он, — всего кучка.
— С чего же это он так — улетел и разбился?
Я посмотрел на нее. Она казалась искренне обеспокоенной.
— Может, счастье кончилось. — Неторопливо ответил я. — С каждым из нас бывает такое рано или поздно. И некоторые при этом погибают.
— Но с чего он все это затеял?
Я пожал плечами.
— Это был ваш пилот. До вчерашнего дня мы не виделись с ним десять лет.
— Он не говорил вам ни о каких проблемах или о чем-нибудь в этом роде?
— Вчера вечером? Нет. Ни о каких проблемах.
— И до того как он улетел сегодня утром, вы с ним больше не виделись?
Я энергично покачал головой. Кивнуть или покачать головой — этим ты не берешь на себя никаких моральных обязательств.
— Я видел, как он взлетал. И что двигатель у него барахлил.
Она нахмурилась своим мыслям, бросила окурок и раздавила его кончиком туфли.
— Вы обеспокоены по поводу него, — заметил я ей.
— Да. — В её огромных глазах читалась досада. — А вы?
— Я уже давным-давно бросил беспокоиться за других пилотов. Если он погиб, так погиб.
Я швырнул сигарету через улицу. Она ударилась о стену дома и разбилась на искры. Котенок метнулся, словно герой Дикого Запада, заслышавший шаги в кустах.
Я чувствовал её взгляд на себе.
— Какой вы жестокий человек, — тихо произнесла она. Она положила свою ладонь на мою. — Не будьте таким жестоким. Вам же легче будет, вот увидите. — Она нежно пожала мне руку и улыбнулась. — Пойду посмотрю, где там Али.
Она встала и пошла по улице. Я проводил её взглядом. Шла она легко и изящно, поворачивая с улыбкой голову в сторону той или иной кучки людей. Я смотрел на нее, пока она не исчезла за поворотом улицы.
— Кис-кис, — позвал я котенка. Тот подозрительно уставился на меня и занял боевую позицию, словно готовый в любой момент выхватить пистолет. А я развел руками. — У меня нет оружия.
Действительно, я был безоружен. Бедный Джек Клей. У Микиса есть пистолет, и у Кена был, а вот у меня нет. У этого агрессивного котенка и то есть оружие. Бедный Джек Клей.
Никакой я не жестокий. Я мягкий, как спущенное колесо. Она допрашивала меня, соблазняла и оставила меня при впечатлении, словно я наплевал на могилу своей бабушки, и все это на протяжении выкуренной сигареты. Я кивнул котенку, как мужчина мужчине, и пошел прочь из деревни на старое место ждать, когда приплывет лодка, и смотреть, как солнце опускается к морю.
10
Я снова встретился с мисс Браун и навабом, когда лодка подошла к берегу. Хертер выпрыгнул на берег. Он выглядел бледным и был несколько взъерошенным, но по-прежнему при параде.
— Что вы нашли? — спросил наваб.
Хертер сделал знак рукой в сторону лодки.
— Нашел спасательный жилет, колесо и подушку от сиденья, ваше превосходительство, — с официальным видом доложил он.
— От «Пьяджо»? — спросил наваб.
— Да, ваше превосходительство.
Наваб взглянул на меня.
— Ну, командир, как?
— Надо посмотреть, — ответил я.
Хертер предложил свои услуги мисс Браун, а мы с навабом опять промочили ноги. Лодка снова направилась в открытое море. Ширли Бёрт сидела на корме, рядом со старым лодочником. Выглядела она бледной и бесстрастной, глаза её смотрели в никуда. Похоже, ей не хотелось замечать меня.
Предметы, которые подобрал Хертер, были вымазаны нефтью. Спасательный жилет не говорил мне ничего. Подушечка с одной стороны была порвана. Такое могло случиться при ударе самолета о воду или когда она всплыла наружу через разбитое стекло кабины. Шина была сильно порвана.