К февралю Лиля освоилась на новом месте и решила проверить друзей. Карташова училась в соседнем микрорайоне. Отец устроил ее в школу с углубленным изучением английского языка.
«Интересно, – подумала Лиля, – рискнут они меня встретить у 22-й школы или найдут сто причин, лишь бы не соваться в другой микрорайон?»
22-я школа не была враждебной 34-й, но и дружественной ее назвать было нельзя. Встретить девушку из школы в светлое время суток опасности не представляло, а вот вечером – тут как карта ляжет. Можно было на такой конфликт нарваться, что мама родная при встрече не узнает.
– Ко мне один парень в школе пристает, – пожаловалась парням Лиля. – Пока на улице светло, я его не боюсь, а если по темноте домой возвращаться, то он затащит меня куда-нибудь, начнет руки распускать. Завтра у нас дополнительные занятия в школе. Закончатся в шесть вечера. Вы сможете меня встретить?
– Конечно! – не сговариваясь, согласились парни.
А про себя подумали: «Лучше бы ты эти дополнительные занятия прогуляла!»
У Карташовой действительно на следующий день были дополнительные занятия по английскому, но ни в школе, ни во дворах к ней никто не приставал. Своих девчонок хватало. Выдумав мнимого преследователя, Лилия рассуждала так: «Если придут, значит, я им не безразлична. Ничего страшного около школы не случится. Я знаю местных парней. При мне они не станут задираться».
Расчет был отчасти верным. Ни одноклассники, ни учащиеся старших классов не стали бы конфликтовать со знакомыми девушки из одной школы. Но, кроме школьников, в этих дворах жили пэтэушники и учащиеся техникумов, для которых Лиля была чужим человеком. Как специально, на другой день у одного пэтэушника был день рождения, отмечать который начали сразу же после окончания занятий в училище. К шести вечера разгоряченный спиртным пэтэушник с друзьями вышел на улицу, и ноги сами привели его к родной школе. Недалеко от крыльца стояли два незнакомых парня.
– Кого-то ждете? – с вызовом спросил именинник.
– Ждем, – мрачно ответил Петя.
– Вы откуда такие дерзкие, из тридцать четвертой школы? Для вас что, законы не писаны? Где хотите, там гуляете и разрешения ни у кого спрашивать не собираетесь?
– Ха! – усмехнулся Юра. – Вы решили права качать? Как в Страну Лимонию идти, так у вас смелых не нашлось, а как толпой наехать, так все герои?
Потом Юра не мог объяснить, почему он вместо того, чтобы сгладить начинающийся конфликт, пошел на его обострение. Не иначе как князь тьмы, коварный и непредсказуемый, решил покуражиться и стал нашептывать Борзых неприемлемые дерзости. Все бы, наверное, обошлось – 22-я школа не Страна Дураков, где без драки чужаков не встречают, но тут на крыльцо вышел одноклассник Карташовой, успевший раньше нее получить одежду в гардеробе.
– Привет! Кого эти чуваки ждут? Карташову из восьмого «Б» класса? Пусть забирают! Она даром никому не нужна.
Сатана оживился и подтолкнул Юру: «Вашу девчонку оскорбляют, врежь ему, козлу!» До парня на крыльце было далеко, а князь тьмы требовал немедленного действия. Юра, недолго думая, с размаху ударил кулаком стоящего рядом парня в челюсть. От неожиданности тот поскользнулся и упал. Долю секунды пэтэушники соображали, что же произошло, и как по команде набросились на друзей. Когда через несколько минут Лиля вышла из школы, Борзых и Черданцев сидели на сугробе, прикладывали снег к разбитым носам и губам. От них по утоптанной пришкольной дорожке шла цепочка ярко-алых пятен, накапавших из разбитого носа именинника. Внезапно вспыхнувшая драка так же внезапно закончилась. Пэтэушникам показалось, что в окне первого этажа нарисовался силуэт завуча школы, знавшей всех бывших учеников в лицо. Связываться с ней никто не хотел, вот и пришлось местным забиякам убегать в темноту дворов, не доведя дело до конца.
Не на шутку встревоженная Лиля подбежала к парням.
– Кто вас так? – испуганно спросила она.
– Не знаю. Познакомиться не успели, – шмыгая носом, пошутил Юра.
Черданцев встал, сплюнул кровью из разбитого рта в сугроб.
– Юрец, когда у тебя в черепушке перемкнет, ты намек дай, а то я не понял, в честь чего ты побоище сделать решил.