Трет гордился собственными «чарами» — это было его оружием. И подобно многим другим воинам, чьи золотые дни миновали, Блейс Трет считал нужным доказывать своё превосходство перед «молодыми щенками». Как, например, сейчас.
Кален не видел никаких причин препятствовать ему.
— У меня есть, чем заняться, — Дрен не рисковал встречаться глазами с Третом. — Возможно, когда у меня выдастся свободное время…
— Уверен, — Блейс «уронил» регистр в грязь, — это может подождать.
Кален посмотрел на него и окинул взглядом тренировочный плац. Собравшаяся толпа — как стражники, так и гвардейцы — с интересом ждали продолжения.
— Вигилант Трет, — произнёс Кален и закашлялся. — Ты знаешь, я не…
— Трусливо прячешься за слабостью собственного тщедушного тела, да?
Кален ещё раз посмотрел на ожидающие и предвкушающие действо лица.
Страже и Гвардии было лишь частично известно об его болезни. В частности, никто не знал, что Кален выставлял всё гораздо хуже, чем оно было на самом деле. Минули месяцы с тех пор, как Дрен, будучи на службе, брался за меч. Но когда это было… Служившим с ним в те времена хорошо была известна свирепость Калена в бою — судя по выражению глаз большинства столпившихся вокруг, слухи об этом достигли и их ушей.
— Вынужден отказаться, — сказа Кален.
— Тогда Рэйз сказала правду, — прошептал ему на ухо Трет. — И ты на самом деле трус.
Это задело Калена сильнее ножа с зазубренным лезвием. Не из-за собственного уязвлённого эго — хотя это было отчасти истиной — а из-за правды в словах Трета.
Калену не стоит ничего делать, потому что он мог раскрыть себя. Но всё было так неправильно. А Кален был зол.
— Очень хорошо, Лихой Член, — процедил Кален, специально употребив кличку гвардейца.
Трет презрительно улыбнулся.
Кален поднялся с отстранённым выражением лица и ступил в центр площадки. Сперва он услышал, как кто-то удивлённо ахнул, а затем раздались рукоплескания. Рагастер Звёздноглазый отсалютовал противнику тренировочным мечом и принял высокую стойку.
Кален взял протянутое улыбнувшимся Бронтом оружие. Дрен пожал плечами.
— Да благословит вас Тимора, — сказал Трет по большей части Калену. — Начали!
Соперники начали медленно кружить друг напротив друга — кольцо стражников несколько раздвинулось, предоставив им больше места. Полуэльф переминался с ноги на ногу, держась немного лениво. Кален согнул ноги в коленях. Такое ощущение, что ноги превратились в два куска омертвевшей плоти, не желавших слушаться.
Звёздноглазый начал с рубящего удара, который Кален легко отвёл в сторону. Он закашлялся и сделал шаг в сторону, не попытавшись блокировать удар или контратаковать.
Звёздноглазый повернулся к нему.
— Нападайте, сэр, — произнёс полуэльф.
Кален пожал плечами и атаковал из высокой стойки. Дрен двигался небыстро — ему это было не нужно.
Расслабленный Звездноглазый парировал восходящим ударом. Он мог контратаковать, но, как Кален и ожидал, не стал. Не став отклоняться назад, Кален левой рукой опёрся на собственный меч и, вывернув клинок, приставил оружие к шее полуэльфа — лезвие коснулось глотки соперника.
По площадке пронеслись удивлённые вздохи.
— Ты не решился ответить, — сказал Кален. — Тебе нужна не скорость, а лишь решимость, — Дрен сделал шаг назад и вновь прислонил меч к поднятому клинку Звёздноглазого. — Ты парировал. Теперь бей.
Звёздноглазый, мигнув, повёл оружие вперёд и тренировочный меч уткнулся в живот Калена.
— Парировал — контратакуй, — произнёс он. — Нужно не медлить, а бить.
Полуэльф покачал головой.
— Но тогда каждый отвод должен быть…
— Сильным, знаю, — согласился Дрен. — Прислушайся к себе и встань в нужную стойку — ни один клинок не достанет тебя.
Кален тут же показал, что имеет в виду: гвардеец ударил по мечу Звёздноглазого — тот не смог достать полуэльфа.
Собравшиеся стражники — которых, как заметил Кален, стало больше — одобрительно забормотали.
Трет рассмеялся.
— Попробуйте сразиться с настоящим воином, сэр Дрен, — мужчина сунул шляпу и чёрный плащ младшему стражнику, затем расстегнул китель и расшнуровал нижнюю рубаху до живота.
42
Хотя в оригинале, если переводить дословно, говорится об «обитом мече», при этом не упоминается, чем же он обит. Переводчик взял на себя смелость истолковать автора следующим образом.
Как правило, для тренировок брался выструганный из хорошего дерева меч, который затем обивался войлоком. Во-первых, это повышало долговечность «макета». Во-вторых, это смягчало удар.
Обивать войлоком затупленные мечи не имело смысла по определению — ткань бы изорвалась после пары столкновений стали о сталь.