— Харди. — Она бросила кубик в третий раз.
И он, как в какой-то сказке, где герою отводится лишь три попытки, вдруг разлетелся на кучу мелких кубиков. На внутренних гранях Маша увидела слова. Точно так же, рассортировав слова по виду древесины, из которой был сделан кубик, Маша торопливо писала на бумаге очередное зашифрованное заклинание Вебера. Как только она написала последнее слово, кубики вдруг взлетели в воздух и соединились, словно притянутые друг к другу сильным магнитом. Кубик-рубик снова стал целым. Маша смотрела на получившееся заклинание и не понимала его смысла. Она прочла вслух две строчки. Витражная зеленая тень вдруг надвинулась на нее, окутала. Словно она оказалась в Сумраке. Но это был никакой не Сумрак, всего лишь имитация. Маша увидела, как колышущаяся травянистая зелень трансформируется, образуя коридор. Она, зажав листок с заклинанием в руке, зашагала по туннелю туда, где впереди маячило ярко-зеленое световое пятно.
Минут через пять в библиотеку заглянул Фризен.
— Мария, вы здесь? — позвал он.
Вошел, задрал голову, но на ярусах библиотеки девушки тоже не было. Он подошел к столу, взял в руки оставшийся кубик Рубика, задумчиво покрутил в руках. И в этот момент опять кто-то позвонил в дверь.
— Если это опять вы, уроды, я вас сам сдам Дозору, — процедив сквозь зубы, он направился открывать.
— Доброе утро, Айльхард, — произнес Ханц. За его спиной маячил Илья, который был еще крупнее здоровенного немца.
Фризен не успел удивиться и ответить, как Илья схватил его за ворот и, протащив по холлу, прижал к стене.
— Илья! Илья! У нас так не принято! — Ханц торопливо подошел к ним.
Недоумение во взгляде Фризена сменилось бешенством.
— Руки от меня убери, идиот, — зашипел он.
— Айльхард, он не понимает ни по-немецки, ни по-английски.
Все трое скользнули на первый слой Сумрака.
— Машка где? Говори, говнюк, а то от тебя мокрое место останется.
— Ханц, приструните вашего коллегу, — прорычал Фризен.
— Где Мария? — спросил Ханц, вцепившись в плечо Ильи и всем видом показывая, что пытается оттащить его от оборотня.
— Только что была здесь. В библиотеке. Сам искал, пока вы тут не объявились! Я вас, кстати, не звал! И не давал разрешения появляться в этом доме!
— Да они тут у вас совсем обнаглели! — прорычал в ответ Илья, обернувшись на миг к Ханцу. — Если с Машкой что-нибудь случится…
Взгляд его упал на расплывавшуюся в Сумраке нечеткую голову оскалившегося волка на стене в Охотничьем зале. От удивления Илья чуть не выпустил Фризена.
Позади них вдруг раздалось покашливание.
— Именем Дневного Дозора, выйти из Сумрака!
— У нас языковой барьер! — отозвался Ханц. — Так что лучше вы к нам. И кто?
— Регинмунд.
К ним в серость ввалился еще один участник. В трех метрах от них оказался высокий, сутуловатый мужчина, лет пятидесяти на вид, с невзрачным, совершенно не запоминающимся лицом, в сером плаще. Он посмотрел на Фризена убийственным взглядом.
— Парня отпустите.
— Не получится. Ему выдвигаются обвинения в умышленных убийствах, — пробасил Илья.
— Он работает на Дневной Дозор.
— Это как? — не понял Илья, глянув в сторону удивленного Ханца. — Он же там не зарегистрирован.
— Наш спецагент.
— Да ну? Прямо Джеймс Бонд какой-то!
— До Бонда ему далеко, увы. Могу вам его отдать в обмен на кое-что.
— На что? — с подозрением спросил Ханц.
— Одна маленькая вещица — деревянный кубик.
Илья и Ханц недоуменно переглянулись. Илья вдруг заметил, что Фризен этот самый кубик сжимает в руке.
— Расскажи, что за кубик. Чтобы обмен был равноценным.
— Даже не знаю, можно ли назвать его равноценным, — задумчиво протянул Темный.
— Рассказывай. Или сделка не состоится!