— Снова заговор? — на этот раз усмехнулась уже я. — Тебе нужно провериться у менталиста, Налсур. Мания преследования — это плохо.
— Думаешь? — Он потер подбородок, делая вид, словно размышлял над моими словами. — Ну давай пораскинем мозгами вместе. Лусир никогда не общался с Фортом, но сегодня меня срочно вызвали в министерство на совещание, а здесь, именно в это время, случился конфликт, моментально дошедший до ректора. Лусир умудрился так задеть Александра, что того могли отчислить за излишнюю агрессию в ответ. А ведь наш парень не из тех, кого просто зацепить. Это ты должна была заметить.
— И все же вряд ли имеет место сговор, — чуть менее уверенно, чем раньше, сказала я.
Налсур вздохнул:
— Если бы, Лиара. Кажется, кто-то из шокрилийцев узнал, что Александр был усыновлен. Он наполовину шокрилиец по родной матери. Хотя внешностью пошел в отца.
— Как это, усыновлен? — Я подбоченилась. — В деле про это ни слова.
— Ну, Форты любят его, как родного, — пожал плечами Налсур. — И сам Александр не хочет поднимать тему гибели родителей. Она выводит его из равновесия.
— Гибели? — повторила я, припоминая историю потомка Ордисов. Там отец с матерью тоже были убиты…
— Угу, — Налсур внимательно смотрел на меня. — Трагедия разразилась на глазах парнишки. Он долго работал с менталистами, чтобы прийти в себя. Но речь не об этом. Я благодарен, ведь ты не дала ему вылететь из академии. Конечно, чуть позже мы с Фортами смогли бы все утрясти и восстановить Александра в группе. Но здесь самое безопасное место. А шокрилийские наемники слишком активизировались в последнее время. По статистике, присланной мне из полисмагических отчетов, за три месяца похищено больше ста потомков драконов.
— С чего бы такая активность? — спросила я, запоздало понимая, насколько серьезно мог попасть мой студент.
— Ходят слухи, что именно в этом году потомок Ордисов вернется на родину, — ответил Налсур, подмигнув мне. — А значит, пришло время возрождать древние династии. Наемники хотят денег и готовы на многое ради наживы. Потому следует быть крайне аккуратной при следующей практике. Группа пятикурсников под твоим началом — весьма лакомый кусочек для многих.
— Ясно, — кивнула я, с грустью припоминая, что и сама являюсь своеобразным охотником. — Учту.
— И по поводу декана боевиков тоже учти, — усмехнулся Налсур. — Он спрашивал, сколько тебе лет, чем вообще интересуешься и есть ли у тебя мужчина.
— Хочет устроить на меня ловушку из-за своего Лусира?! — разозлилась я. — Надо же быть таким злопамятным. И при чем здесь мой мужчина? Глупец не понимает, что я смогу себя защитить и без пары? Совсем обнаглел, угрожать через тебя!
Налсур молчал. И его взгляд изменился с грозного на… умиленный. Будто вместо меня перед ним посадили милого мохнатого котенка, которого так и хотелось погладить по голове или почесать за ушком.
— Что? — занервничала я, поправляя прическу.
— Не понимаю, как при такой злопамятности и мстительности в одних вещах ты умудрилась сохранить невероятную наивность и тугодумность в других, — выдал Налсур. — Это забавно.
— Туго что? — обалдела я от такого резкого перехода на оскорбления.
— Не обижайся, Лиара, я ведь любя, — пожал плечами он.
— Ах, любя, — оскалилась я. — Пожалуй, стоит сказать этому Масвиру, что у меня есть мужчина. И это ты. А что? Много лет приходил к нам в дом, как к себе. Теперь позвал на работу и уделяешь столько внимания… Думаю, передам новость через Нилу.
— Врать нехорошо, — строго заметил Налсур.
— Обзываться тоже, — ответила я, воинственно сложив руки на груди.
— Понял. Был не прав, — тут же признал Налсур. — Каюсь. Ухожу. Не смею больше отвлекать. Конраду придется нелегко.
— А он здесь при чем? — совсем растерялась я.
Налсур лишь покачал головой, затем потрепал меня ладонью за плечо и, развернувшись, зашагал прочь, напоминая:
— Сходи в ресторан. Не пожалеешь.
В ответ я тоже порекомендовала несколько интересных адресов, куда следовало сходить Налсуру с его советами.
Затем, не дождавшись реакции, очень злая вернулась на урок. Бедные студенты нарвались на контрольную. А в финале узнали имя негодяя, испортившего мне настроение. Третий курс некромантов отличался сообразительностью и жуткой злопамятностью. Уходили они, так зло переглядываясь и кивая друг другу — любо-дорого смотреть.
Натравив студентов на их же декана, я ощутила некоторое удовлетворение. Казалось, жизнь снова начала налаживаться, пока меня не поразило очередной интересной мыслью. Спустя два урока я вошла в каморку за своим пальто и по привычке начала рассказывать манекену события дня. Пока говорила, неожиданно замерла, поняв наконец, из-за чего иронизировал Налсур.