Но поразили меня не ректор и его помощница. И не студент-боевик с пятого курса, стоящий в обгоревшей форме с перепачканным лицом. И даже не громила-декан его факультета, имя которого я вообще не помнила. Мой взгляд застрял на сгорбившемся парне, сидящем в кожаном кресле между двумя кадками с фикусами.
— Александр! — сказала я, не обращая внимания на повторный призыв ректора. — Что с тобой?
Во мне закипал гнев. Кто-то осмелился довести самого спокойного и уравновешенного из вверенных мне студентов до состояния уничижения! Форт не был похож на себя: он смотрелся потерянным незнакомцем.
— Осторожнее! — предупредил гер Хитрин, пока я подходила к парню. — Держитесь подальше от этого темного. Он может быть опасен.
— Как и все мы, — бросила я, останавливаясь перед Фортом и осторожно касаясь его плеча.
Александр дернулся, посмотрел на меня. Платиновые волосы были растрепаны. В светлых прежде глазах царила тьма, губы потрескались, лицо осунулось. В позе сквозили растерянность, раскаяние и безысходность.
В тот миг он напоминал меня семь лет назад. Когда случился срыв.
— Все хорошо. — Я улыбнулась, протягивая Александру руку, которую он тут же сжал. Пальцы у парня оказались ледяными, по их кончикам скользила тьма, слегка обжигая, но не оставляя видимых следов.
— Где Налсур? — недовольно спросил ректор. — Его вечно нет, когда нужен. А эти темные тут совсем распоясались.
Испуганный взгляд Форта метнулся к старику и снова ко мне.
— Все вышло так странно… — прохрипел Александр.
— Тихо, — покачала головой я. — Успокаивайся. Сейчас разберемся, кто тебя довел до такого состояния. Потом составим жалобу в департамент, и пойдешь отдыхать. Посмотри, как тебя потрепало. Сам на себя не похож.
— Что значит жалобу? — Рядом возник декан боевиков. — Вы в своем уме?
— А вы? — Я взглянула на здоровяка в черном классическом костюме.
Блондин с карими глазами, глядящими с огромным удивлением, возмутился:
— Ваш парень натравил на моего тьму. Прямо во время спаренного урока. Ни за что. Спонтанный срыв карается отчислением и прочими последствиями.
— При чем тут срыв? — поразилась я, тщательно подбирая слова.
До этого обратила внимание — предполагаемая жертва не пострадала физически. Пятикурсник стоял спокойно, хоть и не в лучшем виде. Значит, дело ограничилось тем, что его лишь задело тьмой. Так что Форта можно и нужно было отстоять до появления Налсура.
— Если мой парень ответил вашему силой, на то были весомые основания, — холодно продолжила я. — И департамент ликвидации магических преступлений в этом непременно разберется. Я там работала. Знаю, о чем говорю. Ребята — настоящие спецы. А еще, бонусом к этому делу, они перетрясут всю академию и проверят документы на каждого, кто здесь учился, учится и только собирается поступать.
— Угрожаете? — прищурился декан, подавшись вперед и одарив меня запахом жуткого одеколона.
— Зачем мне вам угрожать? — Я поморщилась, силясь меньше дышать. — Просто ставлю перед фактом. Все здесь присутствующие будут отвечать перед законом за доведение моего студента до магического истощения.
— Он сам напал! Не смог контролировать свою тьму! — вмешался пострадавший с подпалинами на одежде. — Спросите его.
— И спрошу, — кивнула я. — Сразу после того, как ему станет легче. Сейчас он не способен даже говорить нормально. Где вообще лекарь? Почему Форта еще никто не осмотрел? Это халатность в отношении его здоровья.
— Да что за бред? — На этот раз заговорил ректор. — Какая халатность?
— Преступная! — объяснила я, оборачиваясь. — И жалоба по данному вопросу отправится в министерство образования. Ненавижу бумажную волокиту, но выбора нет. Начнется целый каскад проверок. Одна за другой. Сначала будет неприятно, конечно, зато добьемся справедливости.
— Вы блефуете! — усмехнулся декан боевиков.
— Вас попрошу проверить в первую очередь: каждый ваш промах или недосмотр. Дети — наше будущее, и к ним нельзя допускать абы кого!
— Это я кто попало?!
— Ну хватит! Зачем тратить время на марание бумаги? — миролюбиво уточнила гера Слачи, возникшая между нами. — Мы ведь взрослые люди. Разберемся. Не впервой. А скандалы — последнее, что нужно академии. Из-за них летят головы хороших людей, страдают целые семьи. И наше будущее…
Она бросила на меня острый взгляд, проникающий, кажется, в самую душу. На миг сердце кольнуло от воспоминаний, грозящих утопить в тщательно спрятанных страхах. Папа, его увольнение, мое чувство вины… И непонимание, как жить дальше. Как все вернуть?!