– Запретное место… Ты умрешь… Наказание… Умрешь… Запретное место… – кружась вокруг мальчика, занудливо предрекали белесые тени былой жизни.
Из коридора доносился топот, скрежет, стена то и дело сотрясалась от ударов.
– Проломиться сюда он сможет? – с надеждой поинтересовался Кро.
Однако здешние привидения словно лишились разума: лишь выли, пугали и кружились в плотном хороводе.
Стена содрогнулась, в шкафу что-то звякнуло, покатилось.
– Кажется, может, – понял Битали, присел, дождался следующего удара и резко выдохнул: – Онберик!
В коридоре было почти совершенно темно: зверюга посрывала со стен все украшения и сладострастно утаптывала их, раскачиваясь и боком стучась в стену. Своей жертвы ободранный буйвол не заметил, и мальчик, низко пригибаясь и стараясь ступать как можно осторожнее, двинулся вдоль коридора.
– Умрешь, умрешь… – Повыскальзывали следом призраки и зависли над Битали, словно специально стараясь его подсветить.
Чудовище, обсыпанное пылью, облепленное паутиной, сделалось совсем похожим на нормальное живое существо – голое мясо под слоем грязи почти не проглядывало. Оно загукало, застучало копытами по стене, поднимаясь на задние ноги, вот-вот готовое развернуться.
«Раз шкуры нет – значит, оно мертвое, – щелкнуло в голове мальчика. – Обычный оживленный мертвец».
Битали решительно вскинул палочку… Но никаких новых идей в голове больше не возникло. Все заклинания, даже самые простые, выветрились из памяти.
– Подожди минуту, – попятился он, а потом со всех ног кинулся бежать.
Замок вздрогнул: буйвол развернулся и встал на все четыре ноги. Загрохотали копыта. Но на этот раз Кро успел набрать приличную фору. Затормозив перед сфинксом, он даже помахал чудовищу ладошкой, прежде чем стукнуть магическую дверь палочкой.
– А-альбо! – едва попав в комнату, громко вызвал он свет и кинулся к столу.
– Ты чего, с ума сошел, окаянный? – поднял голову с подушки Надодух. – Ночь на дворе!
– Ты чего, спишь? – не поверил своим глазам Кро. – Ты же сам меня минуту назад…
Однако измятая постель, сонная морда недоморфа, сваленная на стуле одежда ясно показывали: сосед по комнате действительно безмятежно почивал, не ведая о творящихся напастях. Да и длинной майки среди одежды видно не было.
– Гаси свет, Битали! – потребовал Надодух. – Я тебя когда-нибудь будил? Вот и ты…
– Учебник по магии возьми, – махнул на него рукой Кро. – Ищи, как от оживленного мертвеца избавиться.
– Зачем? Тебе кошмар приснился?
Но тут на боевой ярус старинной башни подоспели призраки, ровной чередой подплыли к Битали, взяли его в круг и нестройно завыли:
– Ты умрешь, умрешь, умрешь…
– Ой, мама… – Недоморф натянул одеяло на голову, но тут же откинул, вскочил, перебежал к столу, лихорадочно зашуршал страницами. – Я помню… Отнятие жизни… Помню, Филли рассказывал.
– Есть! – Битали Кро ткнул пальцем в строчки раскрытой книги. – Чтобы лишить упыря жизни, ему нужно напомнить, что он мертв.
– А там упырь? – вернулся к постели Надодух.
– Хотел убить – значит, упырь, – раздвинул призраков Битали. – Прочие безобидны.
– Ты к нему?
Собрав волю в кулак, Кро стукнул палочкой по подоконнику, вывалился между лапами сфинкса и, не поднимаясь, ткнул в горло чудовища кончиком магического оружия:
– Вюлес-с! Вюлес! Вюлес…
С последним словом массивная туша плашмя, с мокрым шлепком ухнулась о каменный пол, а сверху на нее тихо осел распоротый надвое гобелен с разбежавшимися от костра охотниками. Влажно и чуть сладковато пахнуло свежими шампиньонами.
– В-вю… В-вю… – выскочил из-под сфинкса недоморф, и Кро быстро перехватил его за запястье:
– На меня не показывай!
– Где он? Упырь где? – закрутил головой сосед.
– Вот лежит, – кивнул на буйвола Битали. – Теперь это просто мясо.
– Ничего себе махина! Как он сюда попал?
– Я думал, ты знаешь…
Надодух покачал головой:
– Чего теперь делать будем?
– Не знаю… – зачесал палочкой в затылке Кро. – На пожарах я бывал, а вот под копыта не попадал еще ни разу.
– С ума сошел! – оттолкнул сосед палочку от его головы. – А вдруг остаточная сила от заклинания осталась?
– Я вот думаю… Спать, Надодух, пошли. Нам с тобой это чудище отсюда все едино не утащить. Пусть домовые духи разбираются.
– Ты сможешь заснуть? После того, как на тебя упырь кинулся?
– Не знаю, – честно признался Кро. – Но не здесь же нам до утра маяться?
– Это точно, – согласился сосед. – Может, он тут не один. Давай сваливать.
Ученики переместились в башню. Надодух тут же завернулся в одеяло, уселся на постели, а вот вокруг Битали закружили призраки:
– Ты умрешь, умрешь, умрешь…
– Да что это с ними сегодня? – вскинулся недоморф. – А ну, пошли отсюда!
– Оставь, не трогай! – вскинул руку Битали. – Прогонять призрака – плохая примета.
– Да? – удивился Надодух. – Первый раз слышу.
– Мама говорила, – взбил подушку Кро, – привидения оставлены на земле Создателем для нашего спокойствия. Ведь их существование – это главный знак того, что души наши бессмертны. Что после смерти мы не исчезнем, а всего лишь станем бесплотны. Прогонять призрака – значит прогонять свое бессмертие.
– Чего же ты раньше не предупреждал? – забеспокоился недоморф. – Мы их… А они, значит… Трудно было сказать?
– Наверное, потому, что мы только второй день знакомы. – Битали взмахнул палочкой: – Оскури!
Свет погас. Теперь мрак разгоняли лишь унылые фигуры, продолжающие вещать о скорой кончине.
– Может, они ненастоящие? – предположил Надодух. – Наши так себя не ведут.
– Если ненастоящие, можешь прогнать, – зевнул Битали.
Сосед подумал, наблюдая за блеклым хороводом, но делать что-либо не рискнул и тоже завалился на постель.
Кро так и не понял, успел он заснуть или нет, когда его голова буквально взорвалась от резкого оглушительного свиста. Заткнув уши, он вскочил с постели, заметался по комнате – и вдруг так же неожиданно наступила полная, звенящая тишина.
– Что это было? – пробормотал Битали и вздрогнул, услышав звуки собственного голоса. – Хвала предкам, я не оглох.
– Директор… – простонал рядом недоморф. – Нас вызывают к ненормальному Бронте. Скорей одевайся! Если за десять минут не добежим, он дунет в свой свисток снова.
Кро подскочил к шкафу, выдернул серый костюм для учебы, стал спешно одеваться. Испытать пытку колдовским свистом второй раз ему очень не хотелось.
– Если домовых духов вызывают так же, – пробормотал он себе под нос, – я понимаю, почему они слушаются Филли Налоби. Но не понимаю, почему все еще не убили.
– Готов? – Надодух подбежал к входному подоконнику, вскинул палочку. – Тогда пошли!
Возле сфинкса было темно. Со всех сторон доносились шорохи, тяжелое дыхание – но гобелены на свои места еще не возвратились, да и ноги то и дело ступали на что-то мягкое. Однако разбираться было некогда: стремглав промчавшись через два корпуса, мальчики остановились в месте поворота коридора, переглянулись и одновременно коснулись палочками змеиной морды, небрежно нарисованной между двумя темно-синими коврами, что излучали мягкий голубоватый свет.
Профессор Бронте был черен. Его розовые в прошлый визит щеки впали, нос наоборот раздулся, став чуть не вдвое больше, глаза сузились до тонких щелочек. Увидев учеников, он встал, оскалил зубы в некоем подобии усмешки и громко хлопнул ладонями по столу:
– Семь драгоценных гобеленов! Пять ковров! Погублены невозвратно. Из них два – заговоренные еще самим маркизом де Гуяком! Шестнадцать полотнищ приведены в негодность и нуждаются в многомесячном ремонте! Это не считая разоренного погреба, трех севильных эликсиров и сильно попорченной стены! Вы! – указал он на учеников пальцами сразу обеих рук. – Вы опознаны! Оба! Вас видел мсье Цивик, найденный раненым недалеко от сфинкса. Он выходил в туалет и оказался затоптан освежеванной во вторник коровой!
– Я ничего не знаю, профессор! – Надодух поднял руку, словно на уроке. – Я спустился, когда все уже закончилось. Хотел помочь мсье Кро, он показался попавшим в беду. Вы можете спросить у призраков, они были у нас в башне почти все. Кроме, разве, баронессы…