— Ини, мини, майни, мо. — Он указал на каждого парализованного человека по очереди. Он остановился на Елене. Нет, нет, нет, нет. Пожалуйста, убей меня, умолял я. Я хотел, чтобы она умерла, и теперь это должно было сбыться, если помощь не придет в ближайшее время.
Люциан взревел. Он понял. Мне было знакомо это чувство.
— Оставь ее в покое, ты урод!
Горан проигнорировал Люциана. Он направился прямо к Елене.
Пожалуйста, помоги, я молил высшую силу. В любой форме, в любой форме отвлечения внимания. Пожалуйста.
Люциан начал ругаться. Умоляя своего дядю убить его. Но Горан хотел убить Елену. Он не знал, кто она такая, но узнает в ту минуту, когда увидит ее глаза.
В них нельзя было ошибиться.
Он принюхался, пробуя ее запах, точно так же, как Брайан в тот первый раз.
— Не дракон, — сказал Горан. Он приподнял ее капюшон кончиком своего кинжала.
Его лицо застыло, когда он увидел ее.
Елена, посмотри на меня, умолял я. Она была поймана в ловушку в его руках. Я попытался встать. Я напрягал невидимые путы изо всех сил, которые у меня были. Его глаза были мертвы. Связь была не очень сильной, но я не мог пошевелиться. Я был пригвожден к месту.
Люциан, прекрати ругаться и попытайся вырваться. Я не сказал этого вслух. Ему нужно было взять себя в руки. Я был уверен, что он мог видеть эти глаза. Они были серыми.
Почему я не мог освободиться сам? Я чувствовал, что это прямо в пределах моей досягаемости. Я хмыкнул. Разорви! Просто сломай что-нибудь и выбирайся из этого.
Люциан все еще изрыгал поток проклятий.
Я снова посмотрел на Горана — или на Драконианца, который был его марионеткой. Я видел только, как Горан дергал за ниточки. Глаза снова из серых превратились в черные.
Затем рука с ножом вонзала кинжал в Елену, снова и снова.
Время остановилось.
Он посмотрел прямо на меня. Он убивал мой единственный гребаный шанс, и он знал это. Я слышал, как нож входит и выходит наружу. Снова внутрь и наружу.
Он начал смеяться.
Люциан был вне себя, кричал и ругался. Это даже больше не было похоже на него. Это был звук разбивающейся вдребезги его души.
Я наблюдал, как ее кровь брызнула на землю.
На ее топоры.
Мне просто нужен этот топор, это все, что мне было нужно.
Затем Горан остановился и прошептал:
— Скажи своей матери, что я шлю ей свою любовь и подарок. Соболезную, как бы тебя ни звали.
Потом я услышал это. Дракон.
Дракон стремительно приближался. Чешуя была немного не на месте. Брайан. Его когти выпустились, и он поднял Елену и Драконианца.
Отвлекающий маневр. Парализующее заклинание рассеялось.
Елена немедленно повалилась на землю.
Люциан поймал ее.
Я высвободился и выстрелил своим розовым огнем в Драконианца. Брайан уронил его слишком рано, и он приземлился с глухим стуком.
Топоры Елены были прямо рядом со мной. На них была ее кровь. Я надеялся, что теория, которая у меня была, была верной. Что кровь родословной Альберта на оружии превратит его в оружие Короля Лиона. То, которое могло уничтожать зло.
Я метнул топор со всей силой, на какую был способен.
Он произнес заклинание, и я застыл. Но топор уже поразил его.
— Борись, Елена! — воскликнул Люциан.
Заклинание Арианны соединилось с чем-то, что она не могла контролировать, и вызвало взрыв.
Земля задрожала. Драконианец упал с топором, застрявшим в его туловище.
«Сработай, пожалуйста», — мысленно взмолился я.
Арианна ахнула. Я тоже это видел. Топор превращал Драконианца в пепел. Медленно.
— Блейк! — Арианна не могла отвести от него глаз. — Что это значит?
— Ничего, — солгал я. — Это топоры королевы Катрины, найденные в Пантеоне. В них есть немного королевской крови. Это спасло нас.
— Как ты узнал, что так будет?
— Я этого не знал! — закричал я. Наполовину правда. Я схватил другой топор Елены, без крови, и вытащил другой из распадающейся плоти. Драконианец был все еще жив. — Я никогда не буду твоим, — прорычал я на него. Его глаза, наконец, потухли.
— Елена, останься со мной! — Люциан ревел и плакал.
Нет, она не могла быть мертва.
— Люциан, нам нужно отвезти ее в больницу, сейчас же! — Бекки плакала.
Нет, она не умрет. Не сегодня. Она умрет, когда я захочу. Я схватил ее, пока они вдвоем все еще ссорились, и спрыгнул с горы.
Тит был ближе всех. Мне просто нужно было добраться до тамошней больницы. Я набирал скорость, все быстрее и быстрее, размахивая крыльями так, как никогда раньше не летал.
Елена была зажата в моих ладонях.
Моя чешуя горела от ветра, который завывал.