— Она? Драконье отродье, которое они привезли? — прошипел Король Хельмут.
Люциан хмыкнул.
— Перестань называть ее так. Она имеет полное право быть здесь, как и я, и Блейк, и Бекки, как и все остальные. Она спасла положение, папа, и я знаю, ты этого не видишь, но обещаю тебе, что я никогда не женюсь на Арианне.
— Люциан, ты потеряешь все.
— Тогда да будет так. Я не отдам ее. — Он потопал прочь.
В шоке король Хельмут побрел в противоположном направлении. Он понятия не имел, что я был рядом.
Люциан действительно любил ее.
Я закрыл глаза.
Это было то, что увидела Ирен. Она сказала, что это была настоящая любовь.
Это был полный пиздец.
Я собирался снова разбить ему сердце. Я должен просто оставить их в покое. В любом случае, я не был ничьим ягненком.
Моя темнота медленно возвращалась по мере того, как уходили победа и адреналин от поиска пропавшего меча. Я вернулся к самому себе.
— Почему ты спас ее? — спросил Люциан однажды по дороге в лазарет.
— Серьезно? Я думал, ты будешь счастлив.
Он усмехнулся.
— Ты думаешь, я глупый?
— Только не это дерьмо снова, — сказал я, притворяясь еще раз.
— Кто она для тебя, Блейк? Пожалуйста, мне нужно знать.
— Она ничто, Люциан. Ничего, блядь, ничего. Я спас ее для тебя! — закричал я.
Он кивнул, подошел и обнял меня.
— Я твой должник. — Он шмыгнул носом и откланялся.
Я выдохнул горячий воздух. Я надеялся, что он оставит это сейчас.
***
Следующими были похороны Брайана. Это было разрушительно. Он был единственным драконом, который вылупился в его семье. Единственное отродье. Его родители были осиротевшими.
Церемония проходила в кафедральном соборе в Элме, а оттуда мы отправились на священный холм. Нас было семеро, Елена все еще отсутствовала.
Я ненавидел похороны. На них было так грустно смотреть. Но эти были в тысячу раз хуже. Он спас нас всех.
Я тоже произнес речь.
— Блейк ненавидит похороны, — тихо произнес я, и все нежно усмехнулись моему выражению уважения от третьего лица. — Король Альберт был первым, кто поверил, что дракон есть дракон, независимо от того, Металлический он или Хроматический. При правильном воздействии Хроматический становится таким же благородным и праведным, как и Металлический. Брайан, ты доказал это. Умерев, чтобы спасти всех нас. Если бы не ты, не твоя рассеянность, сегодня было бы девять гробов, а не только один.
За этим последовало несколько сдавленных рыданий.
Я продолжил:
— Ты был прав в ту ночь, когда сказал, что мы будем творить историю. Ты сделал это. Ты доказал, что Хроматический может быть таким же благородным, как и Металлический, а тебе было всего двадцать лет. Мне жаль, что я был недостаточно силен, но обещаю, твоя звезда поможет мне стать лучше, храбрее. Я буду сражаться. Я буду сражаться до тех пор, пока больше не смогу. Блейк будет скучать по Брайану намного больше, чем думал Брайан. Прощай, мой друг.
Когда горе сжало мое сердце тисками, все дышащие огнем и молнией встали полукругом вокруг пылающего алтаря, на котором стоял гроб Брайана.
Священник сказал несколько слов о том, как мы все возвращаемся в эфир и в конце концов становимся путеводными звездами.
Все то, во что я не верил.
Затем мы все зажгли алтарь своими способностями. Он начал гореть. Рыдания заглушали треск огня. Мать Брайана причитала. Его отец выглядел безнадежным и опустошенным, держа ее в своих объятиях.
Чувства вины и горя боролись внутри меня. Мне было жаль, что я отказался от боя. Но я должен был спасти Елену. Он умер, чтобы принцесса могла жить. И кто знал? Может быть, однажды придет расплата.
Я вернулся в Академию Дракония после того, как выразил им свои соболезнования. Я хотел уйти до того, как они смогут обвинить меня.
Сэмми, Люциан, Джордж и Бекки остались вместе с парой других студентов, которые присутствовали.
Вернувшись в свою комнату в Драконии, я лежал на кровати, уставившись в потолок.
Смерть Брайана была на моей совести. Все это. Если бы я сказал властям, кто такая Елена, ничего этого бы не произошло.
Ничего из этого.
Но я не мог сказать. Зверь не позволит мне. Кроме того, я убил Брайана. Она возненавидела бы меня, если бы когда-нибудь узнала правду.
***
Она наконец проснулась. Наконец она рассказала свою историю.
Люциан был в восторге от того, что она выздоровела, но тот факт, что его родители не одобряли их отношения, разъедал его. Он не собирался отдавать Елену.