Книга Могущества. Тёмный витязь. Глава 4
Глава 4
Гоблин мерзко заверещал и кинулся в атаку, замахиваясь коротким, кривоватым копьем с каменным наконечником. Это было существо меньше полутора метров ростом, с круглой, непропорционально большой головой, бахромчатыми, разлапистыми ушами, сильно вздернутым, коротким носом и безгубым, широким ртом, усаженным редкими и кривыми, но очень острыми зубами. Из прикрытого только набедренной повязкой, тела с впалой грудью и выпирающим, округлым брюшком, как кривые ветки, торчали тонкие ручки и ножки. Все это, покрытое серой, лишайной, с островками рыжей шерсти кожей, существо было донельзя уродливым, нелепым и жалким. Но Руслан не обманывался. Он знал уже и по опыту, и из рассказов Грама, что гоблины проворны, ловки и цепки, а недостаток силы компенсируют свирепостью, вроде той, что появляется у загнанной в угол крысы. Убогость гоблинского оружия тоже не вводила его в заблуждение, по-настоящему опасаться следовало не этой кривой деревяшки, а зубов и коротких, но твердых и острых когтей ее хозяина. Между тем, копье как раз устремилось ему в живот. Руслан перехватил и отвел копье в сторону левой рукой, защищенной наручем из толстой кожи, усиленной металлическими накладками, одновременно шагнул вперед и вбок, разворачивая корпус и нанося жесткий рубящий удар в шею гоблина. Тот, по инерции, подался вперед, отразить удар своим копьем он не смог бы, даже если бы и захотел. Казалось, еще миг, и уродливая круглая голова покатится по траве, но гоблин успел среагировать, завалиться на бок, и тесак Руслана оставил глубокий порез даже не на шее, а на тощем плече. Гоблин прокатился по земле, ловко вскочил на ноги, снова выставил вперед свое копье. Он мог бы попытаться бежать, но, похоже, понимал, что тягаться в скорости с человеком не сможет, а ни колючих кустов ни завалов бурелома, где он мог бы спрятаться поблизости нет. Его круглые глаза налились кровью, ноздри раздулись, а изо рта снова вырвался дикий визг. Руслан напрягся, напружинился. В таком состоянии гоблин мог стать действительно опасен. Мелкий уродец попер на него, беспорядочно тыча копьем и продолжая визжать. Руслан пятился, уклоняясь и парируя удары наручем. Было бы проще простого ухватить и резко выдернуть копье, а то и вовсе перерубить его хорошим ударом тесака. Но как раз этого делать не следовало. Гоблины Темного леса, отсталый, даже по меркам своей расы, вырождающийся народец, питали к своим кривым орудиям глубокую привязанность. Отбери или сломай его, и уродец озвереет, кинется, стараясь вцепиться в шею зубами и когтями. И ведь, хоть куда-нибудь, но непременно вцепится, даже насаженный на тесак и хватку даже мертвым не разожмет. А это значит, что просто рваной раной неудачливый охотник не отделается. Очень сильно повезет, если все ограничится просто тяжелым воспалением. По части передачи всяких гадких болячек гоблины такие мастера, что бешеные чумные крысы хвосты грызут от зависти и мечтают записаться на мастер-класс. Однако, затянувшийся поединок начал Руслана раздражать, потому он решил рискнуть, все же изловчился и ухватил копье прямо под каменным острием. Увидев посягательство на свое обожаемое оружие, гоблин взвизгнул еще громче, что, казалось, было попросту невозможно, и ожидаемо подался вперед, забыв про осторожность. Руслан тут же выпустил копье и ударил сам. Гоблин растерялся, соображая своим тугим умишкой что предпринять и среагировать не успел. Тесак угодил ему в основание шеи над ключицами и прошел насквозь, сокрушая позвонки. Однако, гоблин не умер сразу. Эти существа славились живучестью и даже от самых тяжелых ран умирали всегда долго и трудно. Вот и этот жил даже с разнесенными в хлам шейными позвонками. Даже конечности у него не отнялись, по странности гоблинской физиологии, конвульсивно дергались, перепахивая когтями дерн. Руслан подобрал кривое копье, приставил каменный наконечник к особому месту между ребрами его хозяина и надавил. Гоблин последний раз дернулся и затих. Странник поморщился. Было жестоко и даже как-то кощунственно убить этого уродца оружием, которое он ценил, вероятно, больше всего на свете, даже больше собственной жизни, однако, он, Руслан, тоже не дурак чтоб попадать в пределы досягаемости когтей даже умирающего гоблина. К тому же, никто ведь не заставлял его соваться в Светлый лес. Договор, принятый тридцать лет назад неумолим: гоблина и иного монстра Темного леса в лесу Светлом, как и человека - в лесу Темном, может и даже должен убить первый встречный местный. За таких не мстят. Правда и желающих прогуляться к соседям ни останавливать ни наказывать не принято. Такой вот странный мир, скорее уж узаконенная пограничная война, но уж какой есть. Все это Руслан узнал от Грама. Тот вообще много чего рассказывал в то время, пока не выколачивал тренировочным мечом пыль из ученика, а то и сочетая эти два увлекательных занятия. Он же подкинул Руслану первый квест или поручение, как здесь говорили: обходить округу, уделяя основное внимание западной стороне, где Светлый, людской, лес переходил в Темный, принадлежащий монстрам да отлавливать тех, кому дома не сидится. К этому заданию Руслан приступил, едва пройдя курс молодого бойца и занимался этим вот уж вторую неделю. Гоблины встречались ему неоднократно, как по одиночке, так и маленькими группками, и грозными противниками себя не выказали. Немудрено, что и загадочной "энергии" за победы над ними выделялось с гулькин нос. От того и проценты прогресса до следующего уровня росли удручающе медленно. А это означало, что с магией Руслан попал плотно и надолго. От деда Микала он получил только "домашнее задание": постараться самостоятельно освоить преобразование энергии. Так уж вышло, что благодаря нежданному подарку то ли Велеса, то ли игровой системы, Руслан оказался внутри порочного круга: без хоть сколько-нибудь развитого навыка преобразования он не мог эффективно, или хоть без вреда для себя, использовать Велесово Слово, а из-за того, что это самое Слово исчерпало лимит, выделяемый Книгой на магические навыки он не мог приобщиться к магии стихий, которая существенно облегчала освоение этого самого преобразования. Впрочем, странник уже и не больно-то об этом горевал. Он усвоил основные ухватки и приемы мечного боя, к тому же был неплохо, по меркам этого медвежьего угла, экипирован. Его снаряжение включало в себя толстую кожанку с железными наплечниками и зерцалом, легкий кожаный, так же, усиленный железом, шлем да пару наручей: укрепленный для левой руки и легкий для правой. Верный тесак он тоже собирался вскоре поменять, благо навыки обращения с клинковым оружием поднялись до достаточного уровня. Руслан, к слову, весьма дивился обилию железа, которое в земном средневековье было редким и дорогим, пока его не просветил все тот же многоопытный Грам. Оказалось, что Граничный сильно отличается от Земли, в том числе, и в плане металлургии. Местное болотное железо, хоть и добротно прокованное, применялось здесь же, да и то больше на орудия труда. На большой земле воины даже качественной сталью брезговали. И их можно было понять. В недрах Граничного хватало иных, более ценных металлов нежели железо от достаточно распространенного и потому недорогого эридиума до жутко редкого и сложного в обработке, адамантита и их сплавов, вроде "звездной стали". Так же дело обстояло и с кожей для доспехов. Зачем использовать обычную воловью кожу, если можно взять, например, кожу сумеречного волка, которая, после должной обработки, не только станет тверже, но и начнет блокировать слабую магию? Так что Руслан охотился на гоблинов и копил деньги. Кстати о них. Странник вытащил нож и склонился над гоблином. Сначала он отсек уродцу ухо, как доказательство победы, за кою полагалась пусть небольшая, но награда, а потом размотал и вытряхнул его набедренную повязку. На землю плюхнулся маленький неряшливый мешочек. Руслан подобрал и осторожно раскрыл его. Внутри была мешанина из каких-то травок, корешков и крохотных синюшных грибков, формой похожих на шампиньоны. Парадокс, но гоблины, разносчики болезней, умели составлять великолепный, практически универсальный лекарственный сбор. Они либо жевали его, либо растирали в порошок и присыпали раны. Сам Руслан, зная, где гоблины хранят свое чудодейственное средство, по доброй воли не стал бы трогать его и двухметровой палкой, но лекарь и купец, проживавшие в городке, за это дело едва ли не дрались. Руслан добытое между ними делил, но не поровну, втихомолку отсыпая купцу большую долю. Дело в том, что именно с его караваном странник планировал выбраться из этого захолустья. Уж неизвестно, то ли местные жестко протупили, деля с монстрами сферы влияния, то ли объективные причины их к тому вынудили, но ближайшие очаги цивилизации располагались именно за западным, Темным, лесом. Через него, конечно, пролегал вполне проезжий тракт, который считался территорией людей, но соваться на него в одиночку определенно не стоило. Только с достаточно большим и подготовленным отрядом. Вот и подсуживал Руслан купцу, ибо чем быстрее тот наберет хорошего товара тем быстрее в путь и тронется. Покончив с мародерством, странник бросил еще один взгляд на поверженного противника. Ни прикапывать ни сжигать незванных гостей, пойманных поблизости от границы было не принято. Наоборот, хорошим тоном считалось отсекать таким головы и руки, насаживать на колья и выставлять на границе остальным в назидание. Руслан, однако, расчленять труп не стал. Теперь гоблин не причинит никому вреда, так чего еще надо? К тому же, в такие вот минуты сразу после боя, он почти жалел этих существ. Таинник не может не размышлять, такова уж его природа, вот и Руслан размышлял, и о гоблинах, в числе прочего. При таком пристальном рассмотрении гоблины просто не могли не вызывать жалость. Взять хоть их трогательную привязанность к своему оружию. Гоблины, по крайней мере, племена Темного леса, вырождаются и, похоже, сознают, что всего через несколько поколений могут окончательно деградировать в животных. Очевидно, смутно сознают они и то, что разумных от животных отличает умение изготавливать орудия. От того-то любое кривое копье и возводится его создателем и хозяином в ранг фетиша. Этим жалким существам можно было бы даже сочувствовать, если б не их злобность. Ведь не просто так к людям ходят, не за чем-то им необходимым, а ради пакостей. Портят что могут, скотину калечат, могут и ребенка украсть, а не украдут так убьют. Вот сознание всего этого и помогло Руслану в первый раз поднять оружие на живое, разумное существо. А потом отсечь ухо. Кто со злом придет, тот его и обрящет... Потому и сочувствия к ним он испытывать не мог, не смотря на все свои открытия, только брезгливость, которая чуть окрашивалась жалостью после того, как очередной уродец был ликвидирован. Руслан спрятал ухо и гоблинскую аптечку в свой заплечный мешок, потом, спохватившись, сунул под рубашку простенький по виду, круглый медальон. Эту штуковину изготовил для него Микал. При приближении гоблинов, да и не только их, но и любых монстров, медальон нагревался и колол кожу тем сильнее чем ближе была тварь. Реагировал он, впрочем, не на самих тварей, а на какую-то "скверну", рассказывать о которой Руслану дед отказался, дескать, мал еще. Похожие вещи, как носимые на себе, так и стационарные, извещающие о приближении скверны световыми и звуковыми сигналами, стараниями старого мага в больших количествах имелись во всех населенных пунктах. А Руслан-то первое время голову ломал, отчего это граница не патрулируется. А смысл ее патрулировать при такой-то системе обнаружения? Амулет, кстати, оставался холодным. Руслан отправился бродить вдоль границы, по краю Светлого леса. От Темного его отделяла добротная просека, и, похоже, это было сделано не только ради того чтоб обозначить границу. Деревья по другую сторону просеки явно были не здоровы. Искореженные, покрытые пятнами какого-то скверного лишайника, они, вдобавок, "фонили". В первый раз Руслан этого не понял и довольно долго сидел в засаде, поджидая гостей с той стороны, но потом сообразил, что амулет реагирует не на гостей, а на сами деревья, пораженные "скверной". После осознания этого факта Темный лес начал отчетливо ассоциироваться у него с Припятью. Амулет грелся и пощипывал кожу разрядами, отвлекал. Руслан отошел вглубь "своего" леса на расстояние достаточное для того что б исчезли неприятные ощущения, уселся на удачно подвернувшееся поваленное дерево и достал Книгу. Созерцание собственной статистики с некоторых пор начало его сильно радовать.