- Да пошлет нам тепло своих глаз тот, кому предназначено это жертвоприношение! - провозгласили гости, крестясь, и все в благоговейном молчании приступили к еде, косясь на стаканы.
Жирные куски мяса то и дело мелькали над столом. Мыкыч поглядывал на жующих гостей и торопливо говорил:
- Ничего особого, каких-либо дорогих яств перед вами нет. Ешьте, прошу вас, немного закусим, чем бог послал. - Разливая пахучую виноградную водку, он вздохнул: - Мы решили устроить этой ночью моление, но чтобы вас, истомленных работой, скорее попотчевать, я решил пригласить дорогих гостей сразу же за стол.
Гости подняли полные стаканы.
- Да будет благословенно это моление!
Произнося тост за тостом, Мыкыч заставил всех выпить много водки и затем вина. И так как духовная жизнь человека всегда связана с его земными заботами, Мыкыч незаметно перевел разговор на политику.
- Духом упал я, Ахмат, - вздохнул Мыкыч. - Как ни верти, а время нынче не то, и если господь бог над нами не смилуется, в большой опасности все мы. Правда, Арсана?
Единоличник Арсана взял себе большой кусок мамалыги, хотя рот у него был набит; он глухо, словно лая, выкрикнул:
- Очень… Такое время!
- А что ж, он прав! И раз Арсана и все мы захотели поговорить о жизни - послушаем друг друга, заклинаю вас верой. - Мыкыч поставил на стол чайный стакан, наполненный красным вином, и вздохнул. - Да не допустит господь бог, чтобы мы лишились вас, Ахмат, - наших отцов. Один ваш взгляд для нас дороже миллионов рублей…
Ахмат, уже покрасневший от выпитого, вздохнул.
- Я-то мало чего стою, дад, а вот сожалею, что Кадыр так постарел. Будьте вы все невредимы.
- И ты будь невредим, - продолжал Мыкыч. - Кто знает, что нас ждет впереди? Сегодня одно, завтра, может статься, - другое. Время - что колесо: каждый день по господней воле совершает свой круг… - Он выпил вино и тут же налил еще, - В старое время сытно жилось. А пришли большевики, сказали: «кулак», «середняк», «бедняк», «коммунист» - и разъединяют крестьян, разжигают ненависть между нами… Если не скажу вам все, что слышал, получится, будто я вам не доверяю.
Сидевшие за столом насторожились.
- Говорят, большевики думали вовсе уничтожить Абхазию, но когда мы их встретили с хлебом-солью, они передумали.
Дзыкур, пережевывая мясо, поминутно кивал головой, бормоча:
- Что правда, то правда!…
Мыкыч стремительно указал пальцем на Дзыкура, точно именно он был свидетель:
- Ты знаешь, для них, большевиков, выгодно, если мы перессоримся. Они нам скажут: «Отцы наши, вы, мол, неисправимы. И в старое время вы были такими, и сейчас вы такие». Они придумают повод и заставят весь наш народ поплыть по Черному морю, как во времена махаджирства [21].
Дзыкур переложил к себе на тарелку жирный кусок мяса и вскрикнул:
- Хай, не дай боже!
Гости, услышав о махаджирах, со страхом переглянулись; и только Дзыкур продолжал жадно пережевывать мясо, разглядывая наполненные яствами тарелки.
- Когда сказали, что будет каамет [22], - продолжал Мыкыч, - «червяк первым выколол себе глаза» [23], надо, чтобы это и с нами не приключилось. И поэтому нам не следовало, еще не зная, что получится у других, вступать в колхоз.
Арсана задумчиво произнес:
- Если б колхоз был хорош, разве бы его нам, беднякам, дали!
- Что колхозы! Каких еще ужасов нам не покажут эти большевики, если только живы будем, отцы наши! - проговорил Мыкыч. - Что ж вы не едите и ваши стаканы еще полны?
Дзыкур доел курятину и усом, как салфеткой, вытер сальные губы.
- Неученый я! - зычно возгласил он. - Читать и писать не умею. Брожу по земле, как слепой! Был я пастухом. Жил в лесу… И просто не знаю, зачем нам эти колхозы?
Ахмат махнул рукой на Дзыкура.
- Что ты, дад! Да ты в десятки раз больше моего знаешь. Да помилует тебя господь!
- Мне кажется, правильно все, что говорит Мыкыч, - продолжал рассуждать Дзыкур. - Когда не остается привычного, люди теряют уважение друг к другу. - Дзыкур облизал губы. - Боже мой, разорять человека за то, что он живет прилично, - мыслимо ли это, посудите сами!
- Молодец! Правду сказал Дзыкур.
Дзыкур покраснел от выпитого вина.
- Если бога нет, где же тогда почтение к старшим? - сказал он. - Если исчезнет хлеб-соль, что же тогда есть? «Вы, мол, богачи», - говорят лучшим из нас и лишают права голоса. А правление вручили таким, как, например, я. - Сжав сальные губы, он глухо захохотал. - А что я в этом смыслю? Разве это порядок, чтобы Дзыкур управлял? Скажите, ради создателя!
21
Махаджирство - насильственное переселение горцев Кавказа в Турцию в 60-х и 70-х годах XIX века.