Задерживаться на хуторе не стали и, спустившись в овраг, проходивший сразу за домом, пошли по нему дальше. Потом снова поднялись и двинулись по лесочку. Небо заволокло тучами, было душно, все предвещало грозу.
– Дождь будет, – высказался один из бойцов – самый молодой в группе Алексей Делягин.
– Ни, дощ стороной мае минути, – возразил Яценюк. – Храмовини не те.
– Чего? – не понял Делягин. – Что за храмовини? Дядя Микола, ты по-русски можешь говорить?
Яценюк не успел ничего ответить, так как Шубин быстро пояснил:
– Это тучи по-украински.
Дождь действительно так и не пролился на землю. Но ветерок принес прохладу и немного разогнал духоту, которая чувствовалась даже в тени деревьев.
Часа через два ходьбы опять вышли к хутору, но уже к другому. Разведчики залегли в кустарнике на холме и стали наблюдать за хутором в бинокли. Но там никого видно не было, и Котин собрался сразу туда пойти, но Шубин остановил его.
– Надо бы для верности сначала посмотреть, – сказал он.
– Так и без того же видно, что пустой он. Ни собаки не лают, ни корова не мычит. Люди не ходят, и огород весь зарос травой, – ответил старлей.
– Мало ли что тебе видно, – возразил Глеб. – Это отсюда, с холма, в бинокль видно, а спустись вниз, и картинка совсем другая будет. Опять же, засада может быть. Хутор – удобное место для засады.
Котин возражать против таких аргументов не стал. Знал, что Шубин прав, и торопливость в их деле только на руку врагу. Немец, может быть, сейчас затаился где-то поблизости и ждет, когда какой-нибудь отряд разведчиков клюнет на эту хуторскую унылую заброшенность.
На этот раз разведать обстановку пошел сам Котин, прихватив с собой молодого Делягина и веснушчатого рыжего Лесовского.
Вернулись они через полчаса.
– Пусто, как я и говорил, – с ходу объявил Котин. – Сразу за хутором проселок. От хутора до этой дороги ведет тропинка. Но, видать, по ней давно уже не ходили и не ездили – вся травой поросла. А вот по дороге видно, что техника тяжелая проходила. Причем не так давно.
Шубин развернул карту, и Котин показал на ней дорогу, о которой только что говорил.
– Похоже, что эта дорога ведет ко второй линии немецких укреплений. Нам надо будет ее пройти, а там до нужного нам леса рукой подать, – сказал он и добавил: – Дальше наша разведка пока что не добралась. Что за этой дорогой, мы не знаем. Посылали группу Майданникова, но она так и не вернулась.
Шубин задумался, но ненадолго, а потом скомандовал спускаться к хутору. Вошли, осторожничая и поглядывая в сторону леса и туда, где, по словам Котина, проходила дорога. Прислушивались к каждому шороху листьев и травинок под ногами, к дальнему раскату грома.
Шубин вначале хотел пройти мимо заброшенной хаты, но что-то вдруг остановило его и заставило посмотреть на разбитые окна дома и покосившееся крылечко. Он постоял, втянув глубоко в себя воздух, потом решительно направился к дверям, позвав за собой и Котина.
Вошли, ступая по скрипучим половицам, осмотрелись. Кругом все было раскидано, пыль лежала на полу, на нескольких мисках на лавке, на столе и подоконниках густым слоем. Сразу было видно, что давно тут никто не ходил и ни к чему не прикасался.
Шубин, быстро осмотрев единственную в хате комнату, снова втянул ноздрями воздух и, сделав два шага от двери, ногой отодвинул когда-то яркий, а теперь потускневший от пыли домотканый коврик. Под ним оказался накрытый крышкой погреб. Запах, который не давал Шубину покоя, стал сильнее. Теперь и Котин его учуял. Вместе подняли крышку, и Шубин, сделав старлею знак оставаться наверху и отойти чуть в сторону, стал спускаться. Осторожно, подсвечивая себе фонариком и вглядываясь в пустоту погреба, он спустился на три ступени и замер. В нос ударил сладковатый запах гниения. Шубин знал – так пахнет смерть.
– Что там? – нетерпеливо спросил сверху Котин, хотя и сам уже по страшному запаху, шибающему в нос, догадывался, что там, в погребе, может увидеть Шубин.
Тот не ответил, а только спустился еще на одну ступень. Но и его надолго не хватило. Он быстро поднялся, но закрывать крышку не стал. Вышел на улицу и задышал, глубоко вбирая влажный воздух и отгоняя от себя накатившую дурноту. Следом вышел и Котин. Бойцы стояли молча. Запах дошел теперь и до них. Шубин сел на ступеньку и спросил у Котина, не поднимая головы: