***
Ночью Кате приснился кошмар. На потолке висела темная тень и смотрела на нее из угла комнаты. Она словно сковывала внутренности, давила, мешая кричать. И тут сама завопила так, что заложило уши, а Катя проснулась с колотящимся сердцем, в холодном поту.
В школу она пошла только ради встречи с Антоном. Хотела рассказать сон. А вдруг и ее тень коснулся вирус. Вот прямо вчера, на уроке физкультуры! Ведь Машка была в бешенстве, да и Дима тоже. Кто-то из них, наверняка, болен.
Катя вошла в класс вместе с учителем. Весь урок на нее бросали гневные взгляды, а Маша посылала записки с угрозами. Спасло то, что месячную норму слез она выплакала накануне, а в сердце, как ни странно, поселилось спокойствие. За пять минут до перерыва, Катя попросилась выйти.
Она прогулялась до первого этажа, вдыхая запахи книг и строгости. Заглядывала в кабинеты, но так и не встретила вчерашнего незнакомца. В конце второго урока она снова отпросилась, но Ловец теней словно жил только в ее воображении. Сердце кольнуло от мысли – а вдруг привиделся? А вдруг она все придумала? Разве бывают в мире такие люди? Но после третьего урока снова отправилась на поиски. Встретив у раздевалки Антона, она едва не вскрикнула, настолько успела увериться в своей ненормальности.
Антон выглядел веселым. Он поделился, что ему доверили проверить всех работников и учащихся школы. «И меня тоже», – подумала Катя.
– А как лечат человеческие тени? – она вспомнила вчерашний аппарат с проводками и присосками. – Вы ведь не рассказываете каждому о своей работе?
– Верно, не рассказываю, – подтвердил он. – Больные тени я забираю ночью, а к утру возвращаю. Люди даже не помнят, что болели. Точнее, даже не знают. Только просыпаются обновленными, знаешь ли, ведь с болезнью стираются плохие мысли, – он подумал и добавил. – и любые воспоминания о Ловце. Нам вовсе не нужны заголовки о паранормальном в газетах…
Катя смотрела печально. Она уже знала, что не сможет поведать про сон. «Сон-клон-поклон».
– Но мне вы рассказали, – она спрятала руки за спину. – Почему?
Антон задумался, пропуская пятиклассников к гардеробу.
– Не знаю, Катя, – он усмехнулся. – Хотел поднять тебе настроение, подбодрить, наверное, – еще немного помолчал и добавил. – Поделиться… хоть с кем-то. Когда начинаешь работать среди людей, знаешь ли, тяжело без общения. Без честности…
Она кивнула.
– Выходит, вы не человек, – почему-то ей стало его жаль. Она не могла понять причин.
– Теперь уже нет, – сказал он тихо и серьезно. – Почти нет.
Прежде, чем Катя успела задать новый вопрос, Антон надел счастливую маску и сказал, что ему пора – нужно проделать большую работу. Он попрощался и ушел. Просто скрылся в толпе учеников с номерками. Как будто исчез.
***
Она проснулась от нехватки воздуха. Тень сползла по стене, легла на одеяло. Тяжелая, грубая, сильная. Спертое дыхание отозвалось свистом. Катя пыталась закричать, но тень нависла над ней, погружая комнату во мрак. Тень. Она была везде. Но вдруг на стене появилось пятно света, напоминающее перевернутую улыбку. И еще одно. И еще. Вот уже десять ртов распахнулись в разных частях комнаты и раздался визг. Ее визг.
Мама не постучалась проверить, а значит приснилось. Постель намокла от пота, волосы прилипли ко лбу. Катя пыталась отдышаться, словно пробежала марафон. А в ушах стоял нечеловеческий, жалобный крик.
Нужно рассказать ему, нужно признаться, – повторяла она, собираясь в школу. А если тень ее поглотит? Что будет тогда? Она пыталась вспомнить, что говорил Антон о подобном явлении, но не смогла. Только предположила, что ничего хорошего ждать от больных теней не стоит. Если тьма сожрет ее, Катя точно окажется в вакууме, беспамятстве, окутанная страхами и болью, плохими воспоминаниями и жалостью к себе. Да, иначе и быть не может! От мыслей начинало тошнить.
В школу она шла, проговаривая признание, но не увидела Антона ни в этот день, ни на следующий, ни через неделю. А когда встретила, то так обрадовалась, что просто не смогла сказать правду.
Он ждал ее там же, на первом этаже, около раздевалки. Дети кричали, смеялись, обменивались краткими замечаниями. Слов за гулом было не разобрать. Ученики первой смены трясли номерками, забирая пуховики, а те, кому только предстояло грызть гранит науки, выглядели понуро. Уставшим выглядел и Антон.
– Работы много, – ответил он на вопрос о самочувствии и попытался улыбнуться, но получилось натянуто. – Прости, я ненадолго. Мне нужно знать, кого ты подозреваешь.