— Подумай, — разрешила Ряжская. — Дело хорошее. А про Силуянова этого забудь. Завтра ему кое-что объяснят, так что он больше тебя не побеспокоит. Завтра вообще в вашем богоугодном заведении ожидается интересный день. Тебе понравится.
И она повесила трубку.
— Держите, — протянул я смартфон Сергею, тот немедленно потянул его к уху. — Не-не, там уже никого. Все, абонент не абонит.
— А как же? — он посмотрел на меня. — А мне чего теперь?
— Понятия не имею, — пожал плечами я. — Домой езжайте, к семье, к детям. Или еще куда. Дело ваше.
— О, Сашендра! — раздался голос сверху, по лестнице процокали каблучки. — Точнее даже — неуловимый Джо. Ты куда пропал? Я как ни зайду — тебя все нет.
Это была Маринка, которая, похоже, только-только вернулась домой. Кстати — да, громыхал дверями лифт на ее этаже.
Была моя соседка нынче печальна и томна. Да еще и пристойно одета. Я бы сказал — на редкость. Вполне себе демисезонный плащик вместо кислотного цвета куртки, юбка ниже колена, блузка, под которой не то что ее юное трепетное тело невозможно было разглядеть, но и даже пару татуировок, на него нанесенных. Не исключено, что там даже нижнее белье сегодня имелось. И правда — осень пришла.
— Все дела да случаи, — ответил я ей. — А ты чего домой так рано?
— Я приличная девочка, — небрежно бросила она мне, оценивающим взглядом окидывая Сергея. — А ты что, с «братвой» теперь дела имеешь? Никак, ты самую главную банковскую тайну узнал, и теперь тебя прессингуют? Так расскажи ее мне, пока тебя не грохнули. Я про это статью напишу, и смерть твоя будет не напрасна.
Сергей немного оторопело смотрел на Маринку, которая, склонив голову к плечу, с интересом строила ему глазки, часто-часто хлопая ресницами.
— Это медбрат, — укоризненно сказал я и помахал ладонью перед лицом Сергея. — Да прекрати ты нагонять эротизм в атмосферу, вон совсем перепугала человека. Он мне средство приносил, от зубов. Я, понимаешь, сегодня упал и так челюстью брякнулся…
Марина посерьезнела, цапнула мое лицо, повернула влево-вправо, нехорошо посмотрела на Сергея и спросила:
— Может, доктору Стасу позвонить? Он быстро подъедет. Два врача, два мнения. Типа, консилиум.
— Да нормально все, говорю, — отмахнулся я. — Ты лучше скажи, что там у тебя с шоу? Я слышал, они тебе крепко на мозг приседали?
— Долгий разговор, — соседка, как видно, сделала какие-то свои выводы, скинула с себя флер загадочности и снова стала привычно легкомысленной. — Пошли ко мне, расскажу.
— Сейчас не могу, — отказался я. — Дела. Давай завтра?
— Завтра — это путь в никуда, — Маринка щелкнула замком сумочки и достала сигареты. — Знаешь, Смолин, я тут недавно поняла одну простую вещь — говоря «завтра», мы, по сути, отказываемся жить здесь и сейчас. Никто из нас не знает, сколько ему отмерено. Может — час, может — век. Но если здесь и сейчас ты не сделаешь того, что предоставила судьба, то, скорее всего, не сделаешь этого никогда. Ну или это выйдет не так, как должно было случиться.
— Ух ты, — внезапно подал голос Сергей. — Мощно сказано!
— Да, накачанный красавчик, все именно так, — печально закончила свой монолог Маринка и щелкнула зажигалкой. — Жизнь дает нам возможности, а мы их спускаем в унитаз со словами: «Сделаю завтра».
— Курить вредно, — укоризненно произнес Сергей.
— Вредно, — покладисто согласилась с ним моя соседка. — И воздухом московским дышать вредно. И еду, состоящую из «Е»-добавок, ароматизаторов, идентичных натуральным, а также сложных химических соединений, потреблять вредно. Все вредно. Но мы живем в 21 веке, мой накачанный друг, у нас не вредного — нет. Сашка, если надумаешь — заходи через час-полтора. Пока я в ванную, пока кофе попью, как раз столько и пройдет. Если не открою — значит, уснула.
И она удалилась, помахав Сергею ручкой.
Тот проводил мою соседку взглядом и спросил у меня:
— А ты с ней… Ну….
— Не-а, — покачал головой я. — И тебе не советую. Пропадешь. Она таких, как ты, на завтрак ест. Честно говорю, без обид.
— Поглядим, — бросил Сергей и направился к лифту.
— Безумству храбрых поем мы славу, — пробормотал я и закрыл дверь. — Но, с другой стороны, каждый сам могильщик своего будущего.
Собственно, я тут же про этого самого Сергея и забыл. У меня были дела поважнее.
Челюсть совсем отпустило, «кетанол» — действенное средство. И пусть это было только временное облегчение, но лучше так, чем никак. Тем более, что теперь я мог, не отвлекаясь на жалость к себе, воздать Силуянову по заслугам. Ну и заодно опробовать одно заклятие из тех, которые до поры до времени я старался обходить стороной. Просто больно от них недобрым веяло.