- Мне надо будет вернуться в приют?
- Не вернуться, ни в коем разе! Мы просто посмотрим, что там происходит. У тебя остались в приюте друзья, или просто знакомые с кем бы ты хотел увидеться?
Ашеми задумался.
- А забрать оттуда можно будет?
- Кого?
- Наири. Ему только четырнадцать и он сирота. Его на улице нашли. Ему совсем там плохо.
- Ты много с ним общался?
- Мне тоже там плохо было… - тихо ответил Ашеми.
- А давай поедем и посмотрим, что можно сделать.
Омели зубрил легенду. Её буквально за пару дней состряпали военные спецы. Учить там было практически нечего - “секретно”, ” очень секретно”, “лучше застрелитесь сами, раз спросили”. Через неделю предстоит полёт на Самиду. Он просто обязан вычислить неизвестного. От этого будет зависеть мнение о нем, как о специалисте. А значит, и то, как сложится дальнейшая карьера и жизнь.
К расследованию покушения его не подпустили. Там своих спецов хватило. Омели лишь описал псиона и его подопечного. И уже на следующий день главный следователь знал кто это. Другой информации не поступало, и Омели не спешил совать туда свой любопытный нос. Ему хватило страха, что он натерпелся при подозрении в причастности. Едва при этом не попав в полную зависимость.
На Самиду они прибыли спустя двадцать дней. К тому времени Омели полностью освоился с погонами, что на него надели практически насильно. Ибо его свободная душа буквально рыдала, глядя на военную форму ” установленного образца”. Смирился Омели, лишь выторговав себе право немедленно снять её, как только корабль покинет планету.
Зато Ашеми мрачнел с каждым днём, что приближал его к отчему дому. Если вначале он ещё пытался отшучиваться, то под конец путешествия совсем сдал. Ас-Таршаи даже пожалел, что взял супруга с собой. Он считал, что ни один псион не стоит мрачной замкнутости Ашеми.
Самида встретила их заискивающе. Наместник лично прибыл в космопорт, чтобы поприветствовать Крон-Герцога и его супруга. Не добавлял настроения Ашеми и тот факт, что пришлось надеть официальный наряд младшего супруга. Хоть у него и был один плюс - тяжёлые, расшитые золотом и камнями одежды полностью скрывали фигуру. А яркий, броский макияж превращал лицо в кукольную маску. За всей этой вычурностью личность супруга Ас-Таршаи было не разглядеть.
Первый день был отдан официальным церемониям. Всего один день… Или один целый день! У каждого было своё видение. Для мальчика он превратился в пытку. И Ашеми впервые понял, что значит быть младшим мужем. Красивой игрушкой, фоном для супруга, тенью у его ног. Безмолвным, безотказным, бесправным. Под конец дня он готов был расплакаться от усталости. И только уважение к супругу заставляло его стискивать зубы.
А ведь могло быть иначе. Не из уважения бы он терпел, а из-за страха. Не ласка бы ждала его вечером, а боль и унижение. Только сейчас Ашеми в полной мере осознал то, что когда-то говорил ему Омели: любовь его супруга достойна баллады, а терпение - легенды.
“Я смогу, я выдержу, я буду достойным! Чтобы не пришлось сделать для этого. Приют, так приют!” - твердил мысленно Ашеми, едва переставляя ноги.
В резиденцию они вернулись поздно вечером. Ас-Таршаи велел принести ужин, а Ашеми побрел в ванную.
- Сильно устал за сегодня, - ласково спросил Ташер, обнимая мальчика.
- Ага, ноги болят.
- Давай сюда, я разомну тебе…
Ашеми, вдруг, всхлипнул и бросился на шею.
- Ташер, ты самый лучший! Самый - самый! Я все сделаю, что скажешь!
- Ну чего ты, маленький, - обнял его Ас-Таршаи, и усадил на колени.
Ашеми крепко обнял его и уткнулся носом в плечо.
- Не отпускай меня, никогда не отпускай. Мне так хорошо с тобой. Я…я, кажется, люблю тебя.
Последние слова Ашеми почти прошептал. Но Ташер услышал. Медленно отстранив голову супруга от своего плеча, он несколько секунд вглядывался в его лицо. А затем втянул в долгий, мучительно сладкий поцелуй.
- Я очень тебя люблю, мой милый. Мой солнечный зайчик, что согрел мое сердце, ослепил взгляд и так долго ускользал из рук. Но теперь не отпущу. Никогда и ни за что.
Ночь была длинной. Несмотря на усталость, Ашеми не желал отлипать от супруга. Он уже не просто позволял, он сам ласкал Ташера, стремясь доставить удовольствие. Пусть пока неуверенно, робко, но останавливаться Ашеми не собирался.
“Я стану хорошим мужем! Таким, как ты хочешь, Ташер. Потому что теперь я точно знаю - ты мой!”
========== Глава 14 ==========
Комментарий к Глава 14
Пишите отзывы - мне будет приятно….
Ваша zaraza takaja ( имя соответствует характеру)
В приют они попали только через день. Сегодня Ашеми был одет буднично: в мягкие брюки и рубашку. Оказавшись на территории приюта, Айшэ будто вернулся в свой кошмар. Ему даже не верилось, что с тех пор, как он покинул эти стены, прошло всего четыре месяца. Как будто - целая жизнь.
По совету Омели, Ас-Таршаи решил спровоцировать псиона. Он реагирует на страх. Значит на этом и играть надо. А какой самый большой страх в омежьем приюте? Оказаться одноразовой игрушкой, которую в итоге сломают и выкинут. Но это было бы слишком жестоко. И этот вариант оставили как запасной. На тот случай, если Омели не сможет вычислить его сам.
Необученный псион тем и страшен, что его реакцию предсказать не возможно. Попроси обычного человека сунуть руку в огонь. Он испугается, попытается одернуть. Так и ловят псионов на их реакцию. Но необученный - он как человек, который не знает, что огонь горячий. Спокойно сунет руку, и только потом будет кричать.
По распоряжению Ас-Таршаи всех воспитанников собрали в зале. Всего в приюте их было семьдесят. Семь десятков юных омег в возрасте от пяти до шестнадцати лет. Пока Ас-Таршаи делал вид, что выбирает, Омели обходил каждого. Спрашивал, брал за руку, шутил или наоборот - мог внезапно ущипнуть. Ему понадобилось полчаса, чтобы прикоснуться к каждому. После чего он вернулся к основной группе.
- Нашёл, - спросил Ас-Таршаи.
- Четверо под подозрением. Точнее не скажу.
- Показывай.
Тех омег, что выбрал Омели, оставили. Остальных увели воспитатели. Ашеми видел, какими сочувствующими взглядами уходившие награждали тех, кто остаётся. Ещё совсем недавно так смотрел и он. Но особенно неприятен был тот факт, что среди оставшихся оказался Наири. Его единственный друг за время, проведенное в приюте.
Наири тоже его заметил, но вида не подал. Приют быстро учит не лезть, куда не просят. Ему было всего четырнадцать. Поэтому руководство ещё не отправляло его “работать”. Здесь это практиковали с пятнадцати лет. Но слепых среди воспитанников не было. Каждый малолетка знал, для чего альфы сюда приезжают. И теперь, оставшиеся насторожились. Кроме Наири, был ещё совсем маленький омежка, лет восьми и двое пятнадцатилетних.
Омели начал с младшего. Подойдя к нему, внезапно схватил за горло, и начал душить. Мальчик закричал, вцепился в руку и попытался отцепить Омели. Но куда ему, слабосильному, против взрослого омеги. Через полминуты он уже хрипел. Вдруг Омели отпустил мальчика, и тот упал на пол.
- Вон он пусть останется, - ткнул он пальцем в Наири. - Остальные могут уйти.