- Браво, Рон! - восхитился товарищем Гарри, сам ничего не заметивший, несмотря на все аврорские навыки. - Как тебе удалось узнать, что она использует Растяжимые Уши?
- Дедукция, мой дорогой друг, чистой воды дедукция, - важно пояснил тот. - С небольшой помощью того факта, что Хьюго в детстве любил заниматься тем же самым, - сын Рона тихо засмеялся. - Поэтому нам с Джорджем пришлось разработать для него эксклюзивную модификацию, незаметно сообщающую хозяину дома о попытке своего использования.
Магорианка подсела к столу, отодвинувшись подальше от юноши. Тот шумно вздохнул, посмотрел на часы и встал из-за стола, чуть не опрокинув стул резким движением.
- Я, пожалуй, пойду, - в голосе молодого человека не было и тени вопроса, одна лишь констатация факта. - В Москве уже совсем поздно, мне пора возвращаться домой.
- Александр, сделайте одолжение, останьтесь, - настоятельно приказала Гермиона, но юноша словно не слышал её слов. Он, даже не глядя в сторону Тлеи, демонстративно направился к входной двери. В глазах девушки читалось ясное желание прихлопнуть Александра мухобойкой тонны в полторы весом, но она безрезультатно пыталась показать полное к нему безразличие. Гермиона помрачнела - ссора между молодыми людьми грозила затянуться, что ещё более усложнило бы и без того непростое положение волшебников.
Хлопнув дверью, юноша бегом преодолел сотню метров вдоль дороги, чтобы выветрить из головы особо тягостные мысли, и лишь после этого решился на самом деле вернуться домой. Всё-таки как же тяжело врать, особенно самому себе! Но иного пути молодой человек не видел, или, скорее, не хотел видеть. Всё кончено. Тлея продемонстрировала своё отношение, он - своё. Теперь осталась только война. К которой и готовятся сейчас друзья. А ему... зачем ему обсуждать с ними какие-то проблемы? Вряд ли он чем-то сможет помочь. Значит, за столом от него пользу всё равно нет... А так хоть, как говорится, «с глаз долой - из сердца вон». Жаль только, в поговорке сроки этого самого «вон» не уточнены...
- Александр... - раскатился по разуму глухой голос.
- Сгинь. Мне сейчас не до тебя... - мысленно ответил юноша. - Погоди... Кто? О, нет!
- Ты же хочешь поговорить со мной, - вкрадчиво произнёс Амо-Нан. - Подсознательно желаешь ещё с сегодняшнего утра. И то, что ты слышишь меня - прямое тому доказательство, ибо сейчас обращаться к тебе я могу лишь по твоей собственной инициативе.
- Не помню, чтобы я желал посмотреть весёлые картинки из твоего прошлого, - пробурчал Александр. - Кстати, мог бы уж ограничиться нормальным предупреждением, а не ребусом!
- Как сказал Предатель, тот случай серьёзно меня измотал, - вздохнул собеседник, насколько это можно было понять по обрывкам его мыслей. - Однако, если бы я показал тебе стену с надписью «Берегись Исполнителя, он хочет»... ну и так далее, насколько бы ты мне поверил? Скорее ты бы согласился с его заявлением, что я пытаюсь своей ложью испортить ваши отношения. А так ты хоть был уверен в правдивости показанного тебе, но продемонстрировал вместе с друзьями невероятную тупость - и смотри, куда она привела!
- Заткни свою глотку, или что у тебя там! - зарычал юноша. - Вас он тоже, кстати, обвёл вокруг пальца. Но на это-то мне плевать, или, скажешь, вы не хотите нападать на Землю?
- Хотим, - спокойно признал Амо-Нан. - Но нам нет особого смысла убивать волшебников - только опасных магглов... если, конечно, магический мир не встанет на нашем пути.
- Пошёл к чёрту, - резко заявил Александр. - Я - магглорождёный, и буду сражаться за всех, кого вы обделили магией, до последнего вздоха! Твои бредни меня не интересуют!
- Печально, но я не настаиваю, - равнодушно согласился энергон. - Только погоди прекращать наш милый разговор, у меня есть ещё кое-что интересное именно для тебя.
- Выкладывай, - сам не зная, почему, сказал молодой человек. Возможно, он в самом деле чувствовал, что знания Амо-Нана могут оказаться сейчас полезными? Или просто хотел поговорить с кем-то, на ком с чистой совестью можно выместить любую злобу?
- Как ты считаешь, какова природа нашей связи? - ехидно поинтересовался энергон. - Ведь ты никогда не спрашивал о ней, наивно считая, что тут и думать особо нечего.
- И какова же она? - сердце юноши начало биться быстрее от нехороших предчувствий.