— Как он и жив-то еще?..
— Все, значит? — снова простонал бандит. — Отходил, значит, свое Камень на этом свете.
— Точно! — кивнула Инга. — Давай, хоть укол сделаю, что-ли?
— Чтобы не мучался? Давай.
Она полезла в рюкзак. Я спросил:
— А Белый где?
— Ушел. И автомат мой забрал. Сказал: если встретит кого — пришлет помощь. Но кого тут встретишь?
— А тебя как подстрелили?
— Заха с катушек съехал. В церкви ночевали. Он наркоманил помаленьку, чего-то съел своего, колес каких то, ну его и переклинило. Начал озираться, потом в дверь очередь всадил. Там Белый как раз был. Меня зацепило, а Белый ствол выхватил и Захе между глаз маслину загнал. У меня пуля навылет прошла. Перевязались кое-как и к периметру двинули. Сутки ходили. Прохода не было. Потом вторые. Пришли сюда, здесь меня и прихватило конкретно.
Инга наконец нашла в аптечке нужный шприц и прямо сквозь джинсы загнала иглу в ногу бандита. Вскоре на его лице появилась улыбка, он "поплыл".
— Хорошо… Холодно только.
— Сейчас костер разведем.
Бандит уже не ответил. Наркотик действовал и он, блаженно улыбаясь, смотрел куда-то в пустоту. Дегтярь и Коряга о чем-то перешептывались.
— Как вас-то сюда занесло? — спросил я.
— Как-как?.. На "Агропром" зашли, а там этот Гавриленко, который за главного остался, бегает и волосы на заднице рвет. "Теперь проще самому застрелиться!" — кричит. Потом объяснил, что хабар ценный у него бандиты увели. Я расспросил его немного, прикинул, куда они могли податься и мы пошли с Корягой на Кордон. Там их не видели. Мы тогда на болота. Коряга здесь не раз ходил, места знает. Вышли к пещерке, а оттуда дымом тянет.
Я кивнул. Все сходилось.
— Как думаешь, куда этот Белый отсюда рванул?
— Отсюда, раз уж он проход не нашел, только обратно по насыпи.
— Тогда не уйдет. Там наши люди ждут, мимо них не проскочит.
Полковник подумал и сказал:
— Арты наверняка с ним.
— Арты эти принадлежат "Долгу".
— Знаю. Потому и хотелось их найти. Я Гавриленко давно знаю. Жаль будет, если его за этот косяк из группировки попрут.
— Там, в засаде, трое долговцев. Но я твой намек понял. Кто арты нашел — того и награда. Тогда идем за Белым?
— Без меня, пацаны, — сказал Берлога. — Дорогу вы знаете, а мне в разборку между "Долгом", бандитами, "Свободой", да еще и "Монолитом" до кучи, лезть совсем неохота. Потом предъявят, а у нас мир со всеми… Так что выведу вас к дороге — и до свидания.
— Да не волнуйся ты так, — сказал Дегтярев. — Никто никого убивать не собирается.
— Ага!.. "Не собирается…" Когда выжигатель мозгов отключился, тоже никто никого убивать не собирался, а потом целый год патроны жгли. Нет, извиняйте, но без меня дальше.
Снаружи раздался предупреждающий крик оставшегося караулить Коряги. Дегтярев, пригнувшись выглянул наружу и сказал:
— Берлога, там твои люди, похоже.
— Чего им тут надо? — охотник тоже выглянул. — Да это же те, что на полустанке остались! Что-то случилось, что-ли?
Между тем двое охотников быстрым шагом приближались к пещере от кустов. Шедший первым махал рукой на ходу.
— Что там? — крикнул Берлога.
— Как вы ушли, полдня не прошло — мы заметили какого-то мужика. — ответил охотник, отдуваясь после быстрой ходьбы. — Он до нас не дошел, забрался в мастерскую и там на дневку остановился, больше не выходил. Скар послал нас к вам, предупредить. Сказал, что будет ждать, но если тот выйдет, то он его попробует взять сам.
По лицу у охотника стекал пот. Резиновые сапоги и прорезиненный костюм плохо приспособлены для того, чтобы в них бегать.
…
Скару было не по себе. Намертво вшитая в его мозг программа имела три основных приоритета: подчиняться высшим, защищать Монолит, убить Стрелка. Пока рядом были Сестра и Студент, одна из высших и один из защитников, все было в порядке. Однако сейчас они ушли, предоставив его самому себе. Программа без внешних стимулов ушла вглубь подсознания и ему одновременно хотелось и выполнять приказ, и идти за ними следом, причем выбирать, что важнее. Сделать этого сам он не мог, а программа таких сложностей не предусматривала. Работал принцип: "Не знаешь, что делать — не делай ничего" — но и просто сидеть на месте становилось невмоготу.
Когда силуэт в черном плаще появился из кустов, Скар встрепенулся. Он зря сомневался в защитнике. Тот правильно оценил ситуацию, когда оставлял его здесь. Наемник жестом подозвал одного из охотников, объяснил, что нужно делать и снова поднес к глазам бинокль. "ПОДЧИНЯТЬСЯ…" "ЗАЩИЩАТЬ…" "УБИТЬ…" "ПОДЧИНЯТЬСЯ…" "ЗАЩИЩАТЬ…" "УБИТЬ…" Цикл повторялся бесконечно. После смерти Лебедя, который и был создателем программы, ее больше не модифицировали и применяли "как есть". Приоритеты метались в подсознании, как резиновые мячики и Скару становилось все хуже и хуже. Сам того не сознавая, он постепенно превращался в зомби, что и было обычной судьбой запрограммированных сталкеров.