Леха оторвался от папки и спросил:
— А план какой-то есть по исследованиям?
— Есть — ответил Шульгин, — Смотри там дальше. Ближе к концу яйцеголовые излагают свою стратегию дальнейших исследований.
Леха кивнул и снова начал перелистывать листы, аккуратно упакованные в прозрачные файлы.
Глава шестая
Мы снова сидели в "гостевом" помещении гауптвахты вербовочного пункта "Долга". Комнату выделили в наше распоряжение. Леха по-прежнему изучал толстую папку, взятую у Шульгина. Мельник улегся спать. Я бездельничал и читал тот самый "Остров сокровищ", который мы прихватили в "100 рентгенах". Выход был назначен на завтрашнее утро.
— Не получится у них ничего! — вдруг сказал Леха.
Лежавший на кровати Мельник открыл глаза.
— Обоснуй.
— Ученые планировали свои исследования исходя из того, что Зона в целом — это просто природный объект. Для них она — одна большая аномалия. Ученые не сознают опасности.
Мельник внимательно слушал. Леха продолжил:
— По сути они собирались наступить на те же самые грабли, что и в первый раз. Они уже сделали когда-то Зону полигоном для своих исследований. Это привело ко второму взрыву на станции и к тому, что мы имеем сейчас.
— Да, — подтвердил Мельник, — Как раз после второго взрыва Зона и начала меняться всерьез. А потом, спустя довольно долгое время, начались выбросы.
— Именно. Как ты там говорил? "Если ты меняешь Зону…"
— …то Зона начинает менять тебя. Так всегда.
— Этот закон работает на самом деле. Что-то они там сделали в своих лабораториях. Такое, что последовал ответ. И сейчас собираются все повторить.
Леха захлопнул папку и бросил ее на стол.
— Все их планы — полное дерьмо. Они тыкают щупами в чей-то организм и думают, что тот ничего не чувствует. А тот все чувствует и вполне может ответить.
— Думаешь, что Зона — живое существо? — спросил я.
— Нет. По крайней мере не в том понимании жизни, к которому привыкли мы. Это не амеба и не кролик, нечто другое.
Мы помолчали. Потом Леха спросил у Мельника:
— Мы куда-то спешим?
— В смысле? — не понял тот.
— Мне нужно время. Кажется я что-то понял из этих материалов, но пока не понял, что.
— Нет, спешить некуда. "Долг" и "Свобода" уже пару месяцев собираются. Пара дней ничего не решат.
— Нужно еще поработать с этим, — Леха кивнул на папку — и поговорить потом с полковником.
Ночью я проснулся от звонкого щелчка. Леха лежал на кровати и листал страницы папки, а щелчок был звуком от тумблера фонаря. Я повернулся от света и снова заснул, отметив про себя, что Мельник совершенно не храпит и позавидовав ему.
…
Меня разбудили жизнерадостные крики со стороны КПП. Солнце, судя по яркому пятну на шторе, только что встало. Я попытался снова заснуть, но кричали все громче.
— Чего они там разорались? — проворчал я, сел на кровати и начал натягивать берцы.
Подошел к окну, выглянул. Напротив КПП стояла древняя "Нива" со срезанной крышей. Из ее багажника трое сталкеров выволакивали… сначала мне показалось, что это какой-то мешок, но потом я понял, что это здоровенная кабанья туша.
— Ага! То-то я ночью стрельбу слышал.
Это Мельник тоже выглянул в окно.
— Шашлык сегодня будет. Пойдем. Надо подсуетиться, отрезать кусок, а то будет потом: "В большой семье раздавалось характерное щелканье."
— А они не радиоактивные, кабаны эти?
— На удивление нет. То-ли жрут только чистое, то-ли научились как-то нуклиды из себя выводить. Ученые на Янове давно поросят себе просят для опытов. Пошли уже.
Мы вышли из домика. Долговцы у КПП разглядывали кабана. Вблизи он казался еще больше. Сталкеры-охотники стояли рядом.
— Сколько, мужики? — спросил Мельник, подойдя к ним.
— Штука, — флегматично ответил один из охотников.
— Срок дали, стакана не налили, а теперь и последнюю радость вам отдай? Двести.
Сталкер удивленно посмотрел на Мельника, переглянулся с другими охотниками.
— Я полагаю, что торг здесь не усместен.
— Ну нету столько сейчас!
— У Шульгина есть — охотник был все так же флегматичен и явно настроен отбить свои патроны по-полной.