— Вон тот домик у забора видишь? — спросил Лося Карыч, — и крикнул: Сява!
— Говори! — донеслось из домика.
— Тут фраер к тебе просится.
— Так проводи. Гостям всегда рады.
— Пойдем, — сказал Карыч. — Все как ты просил.
Лосю пришлось пригнуться при входе, чтобы не задеть провисший дверной косяк.
— Какие люди! — Сява, улыбаясь, поднялся с продавленного кресла. — Давненько не виделись.
— Шли мимо. Дай, думаю, зайду… А ты, я смотрю, поднялся?
— Есть немножко. Карыч, все нормально?
— Да, — ответил тот — Сходили, глянули. Там в холме шнифт. Меня стволом попугали, но все обошлось.
— Лось, что нашел? Колись, орех грецкий. Карыч, а давай чифирку заварим по старой памяти?
Карыч кивнул, вышел.
— Айда, выкладывай, — Сява снова сел в свое кресло. — Да не стой, как шкаф. Вон диванчик, должен тебя выдержать.
Лось критически посмотрел на диван, прислонил автомат к спинке и сел. Диван заскрипел, но выдержал.
— Тебе с начала рассказать, или коротко?
— Сначала коротко, а потом с начала.
— Это дело "Свободы", что мы нашли, если коротко.
— Ты хотя бы в общих чертах. А то у меня под боком ваши рамсить начнут — кому же это понравится?
— Не начнут. Старый узел связи нашли. Оборудование тыща девятьсот лохматого года и скелет в капитанской форме. Капитана закопаем, наши посмотрят, что нужно из приборов, а остальное можете вывозить.
— Ага… Ну тогда ладно. Ты послал весточку?
— Да, двое ушли. Если никто не протормозит, то послезавтра из Долины подтянется народ. Надо будет предупредить их, чтобы в вашу сторону не…
Его фразу перебил хлесткий звук винтовочного выстрела.
— …смотрели…
Лось глянул на Сяву. Тот непонимающе пожал плечами и подхватил автомат. Лось тоже взял оружие на изготовку и встал за дверью. Машинально он прикинул толщину кирпичной стены и пробьет ли ее пуля. Выводы были неутешительными. Снаружи ударил еще один винтовочный выстрел. Ему в разнобой отозвались автомат и охотничьи ружья.
— Лось, это твои? — прошептал сзади Сява.
— Не успели бы. И не стали бы валить без предупреждения. Это ты кому-то хвост переехал.
— Нет, с нашими все ровно.
Перестрелка продолжалась. В нее вплелась трескотня пистолетов и короткие очереди. Ружья бабахали без перерыва. От ворот донеслись неразборчивые крики.
Лось прикидывал, откуда может бить снайпер и насколько опасно перебегать двор. За кустиками этими прятаться бесполезно. Веточки пулю не остановят. Если бы он выбирал позицию, то на склоне холма, в полукилометре было бы в самый раз. Можно снимать на выбор, кого хочешь, а ответный огонь достать может разве что случайно.
Из дома напротив появились двое бандитов и пригибаясь бросились бежать через двор к их домику. Почти сразу один покатился по земле, сбитый с ног пулей. Лоси подумал, что он не ошибся, прикидывая позицию вражеского снайпера. Холм, пятьсот метров. А звук-то у винтовочки знакомый…
Карыч вбежал в дверь, прижался к стене.
— Сява, беда!
— Кто это?
— Не знаю. Вояки наверное. Пороха убили первым, потом начали щелкать тех, кто выбежал. Ни предъяв, ничего… И не сталкеры. Пушки у них — с нашими не сравнить. Голый вассер, ловить нечего.
— Это не военные. — сказал Лось.
— Почему так считаешь? — оба бандита повернулись к нему, — И кто тогда? Наемников кто то нанял, что ли, ради нас?
— И не наемники. Звук выстрела у винтовочки этой больно уж приметный. В Зоне я только одну такую видел. И трещетку эта, которая за домами одиночными работает, я уже слышал.
— И кто тогда?
— Вы, пацаны, стволы к стенке поставьте. Вот так, — Лось прислонил свой автомат к стене рядом с дверью. Может и откусаемся. Только палить не вздумайте.
— Да почему!? Кто они?
— Монолитовцы.
Карыч посмотрел на Сяву. Тот пожал плечами и поставил свой автомат рядом с оружием Лося. Карыч положил рядом ПМ.
— Жили-не тужили, и вот на тебе! Как так-то? Лось, ты уверен?
— Что не убьют? Нет конечно. Но других вариантов нет. Из этой своей тарахтелки ее владелец у меня на глазах завалил химеру, а тарахтелка, между прочим, под пистолетный патрон. Лезть к нему на прицел — увольте. Лучше тут посидеть. Да и закончилось уже все.
Еще несколько выстрелов. Взрыв гранаты. Долгая-долгая тишина. За стенкой домика прошуршали по траве неторопливые шаги, остановились у входа.