Леха кивнул и снова начал перелистывать листы, аккуратно упакованные в прозрачные файлы.
…
Мы снова сидели в "гостевом" помещении гауптвахты вербовочного пункта "Долга". Комнату выделили в наше распоряжение. Леха по-прежнему изучал толстую папку, взятую у Шульгина. Мельник улегся спать. Я бездельничал и читал тот самый "Остров сокровищ", который мы прихватили в "100 рентгенах". Выход был назначен на завтрашнее утро.
– Не получится у них ничего! – вдруг сказал Леха.
Лежавший на кровати Мельник открыл глаза.
– Обоснуй.
– Ученые планировали свои исследования исходя из того, что Зона в целом – это просто природный объект. Для них она – одна большая аномалия. Ученые не сознают опасности.
Мельник внимательно слушал. Леха продолжил:
– По сути они собирались наступить на те же самые грабли, что и в первый раз. Они уже сделали когда-то Зону полигоном для своих исследований. Это привело ко второму взрыву на станции и к тому, что мы имеем сейчас.
– Да, – подтвердил Мельник, – Как раз после второго взрыва Зона и начала меняться всерьез. А потом, спустя довольно долгое время, начались выбросы.
– Именно. Как ты там говорил? "Если ты меняешь Зону…"
– …то Зона начинает менять тебя. Так всегда.
– Этот закон работает на самом деле. Что-то они там сделали в своих лабораториях. Такое, что последовал ответ. И сейчас собираются все повторить.
Леха захлопнул папку и бросил ее на стол.
– Все их планы – полное дерьмо. Они тыкают щупами в чей-то организм и думают, что тот ничего не чувствует. А тот все чувствует и вполне может ответить.
– Думаешь, что Зона – живое существо? – спросил я.
– Нет. По крайней мере не в том понимании жизни, к которому привыкли мы. Это не амеба и не кролик, нечто другое.
Мы помолчали. Потом Леха спросил у Мельника:
– Мы куда-то спешим?
– В смысле? – не понял тот.
– Мне нужно время. Кажется я что-то понял из этих материалов, но пока не понял, что.
– Нет, спешить некуда. "Долг" и "Свобода" уже пару месяцев собираются. Пара дней ничего не решат.
– Нужно еще поработать с этим, – Леха кивнул на папку – и поговорить потом с полковником.
Ночью я проснулся от звонкого щелчка. Леха лежал на кровати и листал страницы папки, а щелчок был звуком от тумблера фонаря. Я повернулся от света и снова заснул, отметив про себя, что Мельник совершенно не храпит и позавидовав ему.
…
Меня разбудили жизнерадостные крики со стороны КПП. Солнце, судя по яркому пятну на шторе, только что встало. Я попытался снова заснуть, но кричали все громче.
– Чего они там разорались? – проворчал я, сел на кровати и начал натягивать берцы.
Подошел к окну, выглянул. Напротив КПП стояла древняя "Нива" со срезанной крышей. Из ее багажника трое сталкеров выволакивали… сначала мне показалось, что это какой-то мешок, но потом я понял, что это здоровенная кабанья туша.
– Ага! То-то я ночью стрельбу слышал.
Это Мельник тоже выглянул в окно.
– Шашлык сегодня будет. Пойдем. Надо подсуетиться, отрезать кусок, а то будет потом: "В большой семье раздавалось характерное щелканье."
– А они не радиоактивные, кабаны эти?
– На удивление нет. То-ли жрут только чистое, то-ли научились как-то нуклиды из себя выводить. Ученые на Янове давно поросят себе просят для опытов. Пошли уже.
Мы вышли из домика. Долговцы у КПП разглядывали кабана. Вблизи он казался еще больше. Сталкеры-охотники стояли рядом.
– Сколько, мужики? – спросил Мельник, подойдя к ним.
– Штука, – флегматично ответил один из охотников.
– Срок дали, стакана не налили, а теперь и последнюю радость вам отдай? Двести.
Сталкер удивленно посмотрел на Мельника, переглянулся с другими охотниками.
– Я полагаю, что торг здесь не усместен.
– Ну нету столько сейчас!
– У Шульгина есть – охотник был все так же флегматичен и явно настроен отбить свои патроны по-полной.
Мельник оценивающе разглядывал тушу.
– У Шульгина может и есть, но у них здесь нынче не голодают. Увидишь: пятьсот даст и торговаться не будет.
– Посмотрим. В бар всегда толкнуть успеется за пятьсот-то.
– Давай так: если Шульгин больше пятихатки не дает, то я две сотни доплачиваю и оставляете кабана.
Охотник задумался, снова переглянулся со своими. Один из них кивнул. Старший тоже кивнул Мельнику.
– Договорились.
Ждать долго не пришлось. Шульгин так и не вышел из штаба. Вместо него появился долговязый долговец, заговорил с охотниками. Те замахали руками. Очевидно предложение Шульгина им не понравилось. Мы наблюдали этот спектакль из курилки рядом с КПП.
– Смотри: неохота им в бар тушу тащить. И там еще вопрос, дадут ли им денег. А протухнет быстро, самим не сожрать… – Мельник сказал это, откинувшись на широкую спинку скамейки, – Ну вот, рукой нам машет.
Охотники получив от Мельника пару сотенных, загрузились в "Ниву" и она запылила в направлении бара, оглушительно протарахтев напоследок дырявым глушителем.
– Сколько отдал? – спросил Мельник у долговца.
– Четыре сотни.
– Ну нормально. Не проспали значит.
– Что не проспали? – не понял я.
– В штабе, в дежурке, слышно все, что на КПП происходит. Микрофон. Дежурный слышал все, о чем я с ними говорил.
– Понятно. Развел их значит?
– А зачем переплачивать? Все равно пропьют, балбесы. Ты их физиономии опухшие видел? Неделю будут квасить. Да и цена вполне нормальная.
Мельник вопросительно посмотрел на долговца. Тот улыбнулся, вытащил из кармана две сотни, отдал Мельнику.
– Вот так. Кто не работает, тот ест. Учись, Студент, – и он махнул рукой караульным.
– Несите вон туда, в тенечек. Сейчас подвяжем и я им займусь.
Через три часа кабан был освежеван и разделан. Мельник справился один и теперь отмывался под душем. Шкуру и голову утащил один из долговцев. Я разделывал мясо, которое оказалось совсем не жирным и напоминало скорее говядину. Мне помогали Леха и один из караульных. Рядом уже дымился мангал и лежали на скамейке шампура.
– Ну ты как, ночью что-нибудь умное вычитал? – спросил я Леху.
– Там много чего умного.
– Что же там такого интересного?
Это уже спросил неслышно подошедший сзади Шульгин. В руках у него был нож и большой кусок фанеры. Фанеру он положил на столик и оценивающе посмотрел на ведра с мясом. Подцепил ножом кусок побольше, кинул на доску.
– Принеси чистое ведерко, – сказал он помогавшему нам долговцу. Тот кивнул и ушел в штаб.
– Ну так что там? – снова спросил у Лехи полковник.
– Быстро не рассказать, – Леха отложил нож, сполоснул руки в ведре с водой, – Сейчас принесу папку.
– Не надо. Ты кратенько. Так, чтобы я понял.
– Если кратко, то… Вы знаете, что такое стоячая волна?
– Представляю.
– Ну вот например это ведерко, – Леха поболтал в покрасневшей воде ножом, – Вот волны. Они отражаются от стенок и снова идут к ножу. Если правильно подобрать частоту колебаний, то волновая картина станет стабильной. Поверхность воды перестанет быть гладкой. Понятно, да?
– Конечно, – Шульгин раскромсал мясо на небольшие куски, вытащил из ведра другой.
– Что для этого нужно? – продолжил Леха и сам себе ответил:
– Нужен источник энергии и нужен объект, который будет воздействовать на воду и создавать волны.
– И что с того?
Шульгин закончил со вторым куском, сполоснул руки и вытащил из кармана небольшой мешочек. Открыл его. До меня донесся запах специй и чеснока. Полковник сыпанул соль со специями из мешочка в кучку мяса и начал перемешивать.
– А то, что если нашу Зону рассматривать, как это ведро, то аномальные зоны, в которых меняются гравитационная постоянная и другие константы – это и есть такая стоячая волна. Изменилась длина волны – аномалии переместились. В папочке есть схемка одна, так на ней это очень четко прослеживается. Они не разлетаются хаотично. Если знаешь, где одна пропала, то примерно можно сказать, где появятся новые аномалии.