Оба корабля повстанцев направились в глубь пояса — туда, где флот ЛИМПа обнаружил обломок марсианского корабля. Алексей узнал об этом от своих бывших «товарищей» по флагманскому кораблю. Поплавский с сомнением выслушал его сбивчивый рассказ и покачал головой:
— Все это очень туманно и ненадежно. ЛИМП сейчас располагает по крайней мере тремя кораблями и имеет полную свободу действия. Аль-Багдир может уйти из пояса вместе с марсианскими кораблями, а может вновь попытаться уничтожить поселок на Палладе. Не думаю, что его людям удастся быстро разобраться с методами управления марсианским оружием, однако им и одних ракет вполне хватит… — Он задумчиво посмотрел на Алексея, сидевшего рядом в кресле второго пилота. — Мне кажется, пора трубить сбор.
— Вы имеете в виду наших поселенцев на дальних астероидах? — без всякого энтузиазма отозвался юноша.
— Вот именно.
— Но их космоботы лишены оружия…
— Очень жаль, — сухо ответил капитан. — Однако сейчас ставка в игре слишком велика и на кону нечто куда большее, чем судьба Новой Утопии. Если Аль-Багдиру удастся увести марсианские корабли из пояса… Ищи их потом свищи! И вряд ли мы сможем рассчитывать на чью-либо помощь. Так что иди в радиоотсек и подымай всех на последний и решительный бой. К тому же кто-нибудь из дальних колонистов может знать что-либо о местонахождении флагманского корабля ЛИМПа.
Алексей, кивнув, направился к выходу. На пороге он остановился и с сомнением посмотрел на капитана.
— Ты что-то хочешь предложить? — спросил Поплавский.
— Да… Наверное, есть смысл в первую очередь посоветоваться с охотниками.
— Хм… я уже что-то слышал о них. Это вольные колонисты?
— Да. Охотниками мы называем колонистов-холостяков, тех, кто захотел жить сам по себе. Они поселились на периферии нашей колонии и взяли на себя самое сложное — поиск месторождений протосамоцветов. Охотники — люди из породы мизантропов, которые даже друг с другом предпочитают общаться лишь по радио.
— А как же вы снабжаете их припасами?
— Очень просто. Именно для них и была построена база на Палладе. Ее обслуживала автоматика, так что охотник мог прилететь сюда за всем необходимым, не опасаясь встретить других колонистов.
Поплавский хмыкнул.
— Какие нежности… По-моему, весьма расточительный шаг для молодой колонии!
— Да, конечно, — согласился Алексей. — Но дело в том, что почти все охотники — в прошлом очень богатые люди. Среди них есть и банкиры, и крупные газетные магнаты, и владельцы концернов. Они вложили в наш проект огромные капиталы, так что мы закрываем глаза на всех их чудачества.
Поплавский изумленно присвистнул.
— Ого! О таком я даже и не слышал… Бьюсь об заклад, что многие из этих богатых мизантропов на Земле считаются усопшими.
Алексей улыбнулся, но ничего не ответил.
— Ладно, оповести и охотников, — после некоторого размышления согласился Поплавский. — И не забудь предупредить их, что база на Палладе находится под угрозой ракетного обстрела. Мизантропы — люди обычно угрюмые, но ведь не самоубийцы же они!
Вскоре возле двух кораблей начала формироваться свита из маленьких космоботов. Ими управляли колонисты-мужчины, оставившие семьи на своих маленьких мирах. К сожалению, никто из них не видел корабли чужаков, и потому предположения насчет маршрутов их передвижения строились самые различные.
Ситуация изменилась, когда к маленькой эскадре начали присоединяться охотники. Они представлялись Поплавскому только по именам, явно не желая афишировать свои наверняка очень известные фамилии. Двое из них заметили флагман ЛИМПа, и по их данным Алексей выстроил возможную траекторию полета. Когда навигационный компьютер выдал результат на экран дисплея, юноша нахмурился.
— Кажется, я знаю, куда полетел Аль-Багдир… — пробормотал он.
— И куда же? — спросил Поплавский.
Алексей пробежал пальцами по кнопкам пульта, и тотчас на дисплее высветился рой огоньков. В центре его выделялась яркая точка.
— Этот астероид облюбовал себе Измаил, — сказал молодой колонист. — Один из самых удачливых и отчаянных наших охотников. Кстати, Измаил — самая таинственная личность в нашей колонии. Его истинное имя знает только мой отец, но он всегда отмалчивался, когда я пытался что-нибудь разузнать об этом человеке. Достоверно известно лишь одно — Измаил вложил в проект миллиард долларов.