Все также оставаясь в тени, он дождался момента и схватил Йорвина армейским захватом сзади. Еще несколько секунд, и для Йорвина все бы закончилось, каким бы уникальным он ни был. Шум драки заглушил крик морнаха "крутанись!". Поняв все в буквальном смысле на лету, Йорвин сделал как велел Сиртама на девяносто градусов. Сиртама, парящий над изрядно поредевшей толпой негодяев засадил вампиру пяткой прямо в висок. Вместе с Йорвином они пролетели шагов десять, вылетев за пределы навеса на освещенную солнцем землю. Тут вампиру стало не до чего. Он заорал так истошно, насколько это вообще возможно. Его тело задымилось и покрылось пузырями, лопавшимися и превращающимися в страшные ожоги. Волосы отваливались от головы вместе с кусками кожи, из глаз брызнул гной. Вампир орал и катался по земле в агонии, пока ему было чем кататься и орать. В конце концов, от него остался лишь скелет в дымящейся луже слизи.
Лишенные головы мерзавцы уже не могли дать заметного отпора, и вскоре, большинство легли на обе. Остатки разбежались, скуля и поджав хвосты.
- Как вы вовремя, Сиртама. Я у вас в долгу, - произнес Йорвин, поднявшись и отряхнувшись, переводя дыхание.
- Хорошие дела, как и хорошие люди, не имеют цены и не должны оплачиваться, - Сиртама не только не запыхался, но даже ничуть не вспотел. - Думаю, дальше вы как - нибудь без меня.
Сиртама вновь растворился в воздухе, а Йорвин принялся обыскивать стонущие тела своих грабителей и отбирать у них изъятое, не забывая, конечно, по возможности, собирать штрафы за наглый наезд.
А за городской стеной бушевали сильные северные ветры. Погода за что-то была расстроена и зла на наземных жителей, не в пример вчерашнему погожему дню. А ближе к закатному времени и вовсе налетели тяжелые тучи и хлынул ливень. Йорвин умудрился промокнуть даже в своем непромокаемом кожаном плаще с капюшоном. Настроение было крайне мрачное. В голову лезли нехорошие предчувствия и мысли. Йорвин даже не стал задерживаться в "Тупом клинке", а направился домой на полном ходу. Добрался, тем не менее, к ночи, но погода не исправилась. Сперва, его встретил запах дыма, перебивавший запах дождя. Логика подсказывала, что ничего хорошего это не сулит. Логика оказалась права. Затем его встретили огни, мерцавшие меж стволов сосен. Йорвин просто знал, что дела очень плохи, и не стал лезть на рожон. Он решил обойти по опушке, и сперва все как следует разнюхать, а потом решать, что делать дальше. Так он и сделал. И первое, что он увидел, было огромное скопище чудовищ в полтора человеческих роста, прямиком из ада. Зубастые хари, покрытые оспинами и коростами горбатые спины, с торчащими костяными шипами и осклизлые когтистые лапы с клешнями были столь отвратны, что на них невозможно было смотреть без рвотного позыва. Среди этих отборных уродов была лишь одна человеческая фигура. Видать, их хозяин, судя по тому, как они трепещут перед ним. Этот человек, закутанный в темный балахон с капюшоном, махал руками и ругался, раздавая тычки своим слугам, а за их спиной горела яростным огнем родная деревня Йорвина.
Тысяча мыслей, острых как бритвы пронзили разум Йорвина: "КТО?", "ЗА ЧТО?", "ВСЕ ЛИ ПОГИБЛИ?", "И ЧТО ДАЛЬШЕ?". И оттого, что на вопросы эти у него не было ответа, становилось только хуже. От потрясения, потеряв чувство реальности, Йорвин наступил на сухую сосновую ветку, которая не замедлила громко хрустнуть у него под сапогом. У чудовищ, видимо, был отличный слух и Йорвин сдал себя с потрохами. Двое демонов отправились на звук к тому месту, где стоял Йорвин. Бежать не было смысла, стоять - тем более. Йорвин выхватил кинжал и ринулся навстречу рогатым чудовищам. Те этого явно не ожидали, а оттого опешили на секунду. Но этого было достаточно. Первому демону Йорвин нанес рубящий удар по шее, второму - колющий под ребро. Тот умер за несколько секунд. Первый же был еще жив, но из шеи ручьями текла желто-зеленая кровь. Будь у Йорвина настоящий меч, висела бы голова демона на ветке.
- Фесс кезо! Убаросас мацисая![1] - Взревел демонолог. Йорвин уже бежал ему навстречу с острым желанием прикончить. В его голове всплывали уроки его отца, что нужно делать, если врагов много, а у тебя есть только кинжальчик. Но добежать он не успел. С обеих сторон на него набросилась толпа чудищ, и Йорвин оказался на дне горы тел, не в силах пошевелиться. От невыносимого смрада не было мочи вдохнуть, и тут в Йорвине проснулась первобытная злость, затмившая разум. Все его существо горело и требовало крови ублюдков, уничтоживших его близких, и поломавших ему жизнь. И тот огонь разгорался все сильнее и сильнее, красный туман застлал взор.
Гора демонических тел загудела и задымилась. Послышались вопли боли и страха. Монстры расформировали кучу. Под ней уже не было крупного юноши с кинжалом в руке. На его месте полыхал огонь. Огонь этот был столь ярким, что освещал все вокруг не хуже солнца. Столь жарким, что никто не мог приблизиться к нему ближе, чем на десять шагов. Пожар увеличивался в размерах с каждой секундой. Изнутри этого пламени слышались крики, перераставшие в рев. Тут даже на агатовом лице колдуна в капюшоне застыла маска удивления и страха, а на лбу выступил холодный пот.
И вдруг горящее нечто с ужасающим грохотом взорвалось. Рвануло так, что все в радиусе шести ярдов разлетелось в разные стороны. А в радиусе трех - загорелось. На месте эпицентра взрыва уже не было Йорвина. Вместо него там стояло громадное существо ужасающей наружности. Оно было ростом в двадцать футов, все покрыто чешуей темного цвета, которая отражая свет огня, приобретала темно-бардовый оттенок. Верхняя половина его тела имела строение очень похожее на человеческое. Только когти были длины бритвы, и, наверняка, такие же острые. Рогатая голова скалила плотоядного вида зубы, и глаза светились первобытной яростью и жаждой убийства. Нижняя половина, по - видимому, принадлежала огромной рептилии. Когти, способные крошить камень и шипастый хвост стоили того, чтобы бояться их до теплых луж под ногами. Были у этого существа и крылья, но были они еще не развиты и тонки, чтобы выдержать их владельца в воздухе.
Естественно, колдун не на шутку опешил, и едва сдержал приступ паники, но прохрипел - таки:
- Хапп.. Тазуцц,[2] - демоны и бесы тоже струсили не на шутку, и угощаться когтями и хвостом никто не хотел. Но подчиняться заклинателю их призывала древняя магия, и они не могли ей противиться.
Избрав первую жертву, монстр нанес удар твари в челюсть, и бес отправился в полет, выделывая смешные кульбиты в воздухе. и приземлился на пепелище цирюльни Азимо. Гигант довольно рыкнул, и сделал ручкой, дескать, следующий, или следующие, мне все равно. Ждать долго не пришлось, и на руинах деревни свершилось то, что можно назвать лишь резней. Гигантская полурептилия дала волю своей ярости и жестокости. Монстр рвал демонов надвое, натрое и далее. Во все стороны летели лапы, клешни, копыта, хвосты, кишки, и фонтанами брызгала гнусная кровь. Лесной зверь бежал прочь на лиги от места резни, столь громкими и страшными были вопли убиенных.
Вскоре, все было кончено. Стоять остались лишь колдун в черной мантии с капюшоном и существо, которое совсем недавно было Йорвином. Демонолог был близок к панике. Бледность его лица была заметна даже в отсвете начинавших затухать пожарищ.
- Сиев... Сиев ап Кассбектым,[3] - пролепетал некогда суровый владыка адского карательного отряда - Иэ кхонзо...[4]
- Гр-р-р, - прорычал в ответ человекоподобный ящер, схватил колдуна за плечо и одним взмахом когтистой руки лишил его нижней половины. Верхнюю же выкинул в огонь ближайшего спаленного дома.
Вот теперь все было действительно кончено. Чешуйчатый гигант глубоко и тяжело вздохнул, и, сделав шаг, припал на одно колено, будто тяготимий собственным весом. Силы явно покидали его. Он с трудом поднялся, и, пошатнувшись побрел в сторону небольшого озерца с мягкой и почему - то всегда теплой, даже зимой, водой. Крылатый монстр упал на четвереньки на обрывистом бережку, попытался снова встать, но лишенный сил, рухнул в темную воду. На рассвете можно было бы заметить бессознательное тело рослого юноши со спокойным, казалось бы, свободным от всех земных тревог, лицом, плавающее на поверхности, но не тонущее. Дождь давно кончился, потушив пожар перед тем, как удалиться. Над местами, ранее известными как селение Холрен воцарилась тишина.