— Куда же делась твоя сила, что ты цепляешься за секунды, не в силах мне ничего противопоставить? Даже скучно…
Он отвешивает мне нового пинка, заставляя затрещать ребра. Я вскрикиваю, перевернувшись. Спасибо тебе, ублюдок. Ты даже не поймешь, что я специально дернулся в эту сторону, так, что маска оказалась у меня под рукой…
— Все очень просто. Я всем этим манипулировал. Ты всегда был ослеплен своим умом — ты самый крутой маг, ты самый крутой планировщик, ты — властелин судеб и вероятностей… Бред! — Он прервался на то, чтобы схватить меня за руку, и приподнять за нее, вывернув. — Именно из-за этого тобой легко управлять. И такими же твоими дружками.
Он роняет меня обратно на пол, вышибая дух. Единственное, что я смог сделать — прижать к груди маску. По ней растекается его слюна и кровь. Отлично. Ты забыл самое главное — я умею терпеть — но этого я не говорю — нет сил выдохнуть воздух из сдавленных побоями легких.
— На самом деле, ты мне помог. Именно новой смертью несчастного Кормато. Его смерть открыла границу миров. И я смог проснуться. После чего незримо манипулировал Генералом и Алуайей. А твою реакцию так легко было предсказать… Ты даже не удосужился потом полностью удостовериться в гибели Генерала. А я взял его ослабленное тело — и превратил в себя, перестав быть незримым духом.
Закончив свой маленький монолог, он сел рядом со мной на корточки и сжал шею обеими руками, начав душить, медленно и беспощадно.
— И тебе никто не пришел на помощь… Потому что твоя Ксана еще не очнулась.
Кашлянув, я выплюнул сгустки крови, и шепчу:
— Законы жанра…
И всю, всю оставшуюся у себя энергию я послал на маску. Перед глазами начало темнеть — мое тело уже не выдерживает. Но я не стал придумывать убийственную магию — не поможет. Просто пирокинез. Гори, маска, гори!
Маска вспыхнула ярко, как будто только этого и ждала. Наконец она выполнила свое предназначение?
Существо заорало, вскочив на ноги, отпустив меня. Бессильно бьюсь о пол, снова! Но уже не обращаю внимания на боль — немного больше, немного меньше — без разницы.
Маска пылает, перегорая, разваливаясь в моих пальцах. Мой родич же загорается сам, крутясь на месте — и пытаясь сбить огонь. Но как это сделать, когда горит сама плоть, заставляя выгорать самое себя?
Никак.
Маска просыпается пеплом, истончаясь и оставив после себя только горку золы на моей окровавленной груди. Существо, извергая из себя смрадный дым, оседает грудой костей рядом со мной, на грязном и измызганном мраморном полу…
Харкнув еще раз, я переворачиваюсь на бок, видя как из стелящихся струй дымки выходит Ксана, с заброшенным на плечо мечом. Она молча, почти беззвучно, подходит ко мне, и присаживается на колени, прикасаясь к моему лицу кончиками пальцев. Я закрываю глаза, позволяя себе наконец-то вырубиться, слыша ее тихий шепот:
— Спи. Ты справился. Я сожгу его кости и выкину его прислужников из усадьбы. Осталось принять прошлое. Ведь ты уже все понял…
Мне хочется ей ответить что-нибудь, такое жизнеутверждающее, по законам жанра — но не выдерживаю и просто вырубаюсь.
Глава 25
Я медленно поднимаюсь на ноги, опершись ладонью на измятую простынь. По лбу стекает липкий пот, который утираю дрожащими пальцами. Тяжелые фиолетовые шторы закрывают солнце, горит лишь один светильник. В спальне царит почти полный мрак, опасный вызыванием теней прошлого. Но мне сейчас без разницы. Я только что пережил одну из оживших фигур. И что? Чего мне еще бояться остальных?
А с учетом того, что я целый, здоровый — хотя бы относительно — и стою на собственных ногах, значит, Ксана вышвырнула вражеских бойцов из особняка. И, кстати, возможно именно их кровью и плотью меня обмазывали, пока я был в беспамятстве, чтобы оживить и затянуть мои раны.
Словно в похмелье. Надо закурить. Присев на корточки, разворачиваю руины гримуаров и книг, вытаскивая пачку сигарет. Откинувшись спиной на кровать, сажусь на пол, прикуривая. Перед глазами все поплыло, голова загудела. Но ничего — это удар, за которым последует прочищающий сознание катарсис.
Задержав дым в легких, пока не начало жечь от недостатка кислорода, выдыхаю его струйками из носа. Ожить, чтобы делать то, что должно дальше. Но теперь… Где-то тут валялись карты… Надо все проверить. После вчерашних откровений всё стало понятно. Надо только убедиться, что линии сошлись именно так, и больше нет ничего.
Ногой подтягиваю к себе мешочек с одной из колод, попавшихся в прямую видимость. Высыпаю его на пол, разглядывая карты. Вроде целы и пережили все те погромы, которые мы устраивали в приступах… ну, безумия, да.