— Я не могу сказать наверняка, но скорее всего, его владелица была убита, — четко промолвила, ощущая холод в пальцах, — могу я узнать, правда ли это?
— Ты желаешь узнать, правда ли она была убита? — медлительно начал он и, получив в ответ уверенный кивок, вдруг продолжил: — Или же тебя гложет сомнение, убил ли ее твой подопечный?
Вопрос застал врасплох. И Джерар точно знал, что попал в точку.
Люси резко втянула воздух и застыла, боясь пошевелиться под напором клокочущих внутри сердца мыслей. Она до последнего не осознавала, что именно такая постановка имеет место быть.
Убил ли ее подопечный эту девушку?
Или он просто знал ее?
А может, этой девушки и вовсе не существовало?
— Вен-ди, — по слогам произнес Джерар, чем заставил Люси нервно вздрогнуть и опомниться, — святая, белая или же друг*?
— Что? — переспросила, не уловив сути его слов.
— Хранитель Люси, — мягко прошептал он и повернулся к ней спиной, отойдя на пару шагов к книжным полкам, — ответы можно найти только в сознании подопечного. Подробности его прошлого тебе не расскажет никто: будь то я или же другой благословленный.
— Но если он убийца, разве можно очистить его душу? — постаралась она возразить и тут же почувствовала зудящее давление. — Грешников, погрязших в крови, ведь не спасти — об этом нам вторили множество раз…
— Ступай, — сухо отозвался Джерар, — тебе предстоит выяснить все это самой.
Не смея перечить словам господства, Люси поклонилась и уже собиралась было открыть дверь, как услышала брошенные им вслед слова:
— Разве не ты считаешь эти правила недостойными благословленных? — у нее сузились зрачки, как только она поняла, что он прочитал все ее сомнения.
Осторожно прикоснувшись к дверной ручке, она не могла повернуть ее, ощущая, как мерзкая дрожь перебирает когтями по ее коже.
— Разберись и докажи, — почувствовала на своем плече его руку, которая подтолкнула ее в уже открывшийся дверной проем.
Ступив пару шагов по коридору, Люси все еще нервно закусывала губу и держала сжатый кулак у груди, в которой немыслимо быстро стучало сердце. Однако она не до конца понимала, что именно послужило этому причиной: страх от того, что ее раскрыли, или же какая-то еле уловимая надежда показать другим ложность уже когда-то установленных суждений?
— Что тебе понадобилось у его Святейшества? — четко протараторили чуть ли не над ухом, отчего Люси испуганно отскочила назад.
— Эрза, — медленно выдохнула, но тут же удивилась, уловив на себе сквозящий холодом взгляд.
— Архангел Эрза, — без эмоций исправила ее и слегка прищурилась, — и ты не ответила на поставленный вопрос, хранитель Люси.
Люси непонимающе качнула головой и попыталась ответить, но получилось какое-то несвязное и тихое бормотание:
— Мой подопечный… — тяжело выдохнула. — Возникли некоторые вопросы, ничего стоящего твоего внимания.
— Что ж, тогда возвращайся к Нацу Драгнилу, — окинув ее взглядом, Эрза направилась в противоположную от портала сторону.
Не ожидавшая подобного обращения именно от Скарлет, Люси еще несколько минут стояла посреди коридора, поглощенного светом, что даже горел тональностью чистоты и умиротворения. Казалось, что перед ней только что стоял совсем незнакомый благословленный архангел. На мгновение даже поверилось в то, что так было всегда, но — как оно обычно бывает с сознанием — в голове возникло одно «но».
Последние слова совсем не походили на приказ.
— Чего ты такая обеспокоенная? — Мираджейн заинтересованно окинула ту взглядом. — Решила все вопросы с его Святейшеством?
— Да, — кивнула Люси и ступила еще шаг к порталу, как вдруг остановилась, резко повернувшись к Мире, — а что с Эрзой случилось?
Она неловко потерла подушечки пальцев и с надеждой взглянула на архангела. Ей хотелось узнать, что же повлияло на внезапно сменившееся отношение Эрзы по отношению к ней. Почему вдруг голос стал жестким, резал рассудок на части от непривычной интонации.
— А что с ней не так? — непонимающе уточнила та.
— Она как-то слишком жесткая стала что ли… — затихла к концу, не зная, как объяснить такое поведение.
— Честно говоря, не заметила никаких изменений, — протянула Мираджейн и тут же запнулась. — Подожди-подожди, она к тебе как-то жестко обратилась?
Люси неуверенно кивнула, в душе понимая, как же иногда проста в своем поведении Мира.
Всегда дарит свою улыбку, с пониманием относится ко всем и чуть ли не сама излучает доброту. Она хоть и архангел, как и Эрза, но опыт у нее считается куда более внушительным. Недаром именно она является одним из основных наставников новообращенных благословленных.
— Никогда бы не подумала, — все так же, застыв на месте, прошептала она.
— Почему? — тут уже интерес проснулся в Люси. — Разве она не может быть строга к менее опытным хранителям?
Мираджейн отрицательно кивнула, будто сама себе, и приложила палец к подбородку.
— Нет-нет, дело не в этом, — интонация была такая теплая, словно прикоснись — и почувствуешь вязь на пальцах, — просто именно тебя она не могла приравнять ко всем остальным.
Нервно сглотнув, Люси безмолвно сверлила взглядом архангела, который знал явно больше нее самой.
— Ты разве не знала причины такого теплого отношения к себе? — усмехнулась, хоть и с толикой нескрываемого удивления, Мира. — Эрза ведь стала архангелом совсем недавно.
Время назойливо стучало на мозги, словно вторило: «Ты никогда не узнаешь».
Именно такое ощущение было одним из самых томительных.
Именно так оно отравляло жизни людей. И Люси поняла, что даже после смерти это самое время способно ядом струиться по обескровленным венам стертой души.
— Это разве что-то объясняет? — она не узнала свой осипший голос.
— Она обрела новый ранг после того, как в очередной раз очистила душу грешника двадцать с лишним лет назад, — Мираджейн словно специально растягивала реплики, ненароком задевая нервные клетки внутри тела, — до этого Эрза Скарлет была хранителем.
Пропитанное едкими усмешками, смешанное с колющими тенями, присыпанное ложными иллюзиями — время можно было бы назвать непобедимым ядом.
Говорили, чем дольше живая или уже мертвая душа находилась в тишине, поглощенной им, тем больнее было ощущать действие услышанной правды, что служила антидотом.
— Твоим хранителем, Люси.
Антидот едко зашипел в венах и сжал легкие, заставив те с хрустом треснуть от тяжести воздуха.
Люси проверила все эти слухи на себе.
Теперь она с уверенностью могла сказать — промежутка длительностью двадцать шесть лет хватило на то, чтобы ощутить невыносимый приступ боли, сравнимый лишь с ощущениями в день собственной смерти.
========== Глава седьмая. Отблески разбитых стекол. ==========