Иван сердцем почувствовал, что надо ехать в ЮАР!
Все это произошло так быстро, что Раевскому пришлось начать об этом решительный разговор с Полиной.
– В какую страну ты хочешь уехать? И зачем? Ты же учишься!
– Я пробовал получить статус беженца в США, но у меня не получилось. А вот в Африку есть большой шанс эмигрировать.
– Когда? – все никак не могла понять Полина.
– Думаю, что в феврале - крайний срок.
– Уже? А как же я? – побледнела девушка.
– А ты со мной! – уверенно ответил Иван.
Полина истерически засмеялась:
– Что за чушь? Как я с тобой поеду? В феврале?
– Нет, скорей всего, я полечу сам, а потом пришлю тебе приглашение, – выдал свою версию Раевский.
Полина нахмурилась и четко сказала:
– Нет, Вань, выброси это из головы, я никогда не оставлю своих стариков. Я никогда их не брошу!
Он удивленно на нее посмотрел:
– Конечно, нет! Мы будем помогать! Разве я предлагал их бросить? Они тут с нашими деньгами будут жить как у Христа с за пазухой, а не существовать на нищенскую пенсию!
– Все, давай закончим разговоры на эту тему, а не то мы сейчас поссоримся, – хмуро предложила Полина.
Иван согласился. Еще не факт, что у него вообще получится уехать. Схема, которую предложил Геннадий - мутная, если не сказать - подсудная. Если им удастся все провернуть - он найдет слова для любимой девушки, и она к нему прилетит. А если не удастся - то и говорить о переезде не нужно будет.
Глава 9
Прощаться с сыном Ивану было тяжело. И хоть он успокаивал себя, что сделает все, чтобы Егор переехал в Южную Африку, но ведь это, даже если и произойдет, не случится завтра.
Иван все же думал над идеей онлайн-образования. Он был уверен, что эта тема тут пойдет, а Егор справится. Впрочем, даже если этого не случится - он ему поможет. Раевский специально вложится в этот бизнес, чтобы дать сыну шанс стать успешным.
Оставалось пробить эту тему, найти руководителя, который будет заниматься всеми организационными вопросами, и пригласить Егора на работу. Только вот между этими планами он хотел обязательно поговорить с Полиной.
Андрей нашел ее номер телефона, и Иван, как только проснулся и принял душ, уселся на веранде и все раздумывал над тем, чтобы набрать ее. Он придумывал речь, проговаривал ее про себя с интонацией, а на деле только держал в руках телефон, смотрел на экран, но пальцы его не слушались.
Наконец, обозвав себя самым жалким трусом, он решился и нажал на кнопку вызова.
Она ответила почти сразу:
– Да, алло.
А Ивана будто током шарахнуло от ее голоса. Он совсем не изменился! Совсем! Как будто и не было этих тридцати трех лет!
– Але, говорите! Вас не слышно! – доносился из трубки ее голос.
– Привет, – тихо сказал он, и Полина тоже замерла.
Он не мог этого увидеть, но почувствовал. Узнала. Он боялся, что не узнает, но разве это возможно? Он бы ее голос из миллиона, из миллиарда тоже узнал! Молчание длилось долго, наверное, секунд двадцать, может, даже тридцать. За это время он не смог больше ничего выговорить, руки задрожали, стали потными, хотя никогда раньше такой реакции он за собой не наблюдал, а сердце стучало так сильно, что, казалось, вот-вот вырвется из груди.
– Привет, – наконец-то ответила она.
– Как дела? – буркнул Иван и стукнул себя по лбу кулаком.
Ну разве он не идиот? Он ведь совсем другую речь придумал, столько раз ее проговорил, а произнес банальное “как дела”...
– Все хорошо, спасибо, – ответила она почти шепотом. – Ты как?
– Тоже неплохо.
Опять нависла пауза, но Иван прокашлялся и спросил:
– Есть мысли, почему я тебе звоню? – спросил прямо.
Сердце продолжало бешено колотиться.
Она молчала. Наверняка уже догадалась о чем-то. Иван не знал, могла ли она предполагать, что он однажды может встретиться сыном.
Наконец, она ответила:
– Может, соскучился?
Иван зажмурился. Это было больно. Услышав ее голос, он не просто понял, что соскучился, а мог с уверенностью сказать, что все еще любит ее. Так же сильно, как много лет назад.
– Ты права. Очень соскучился, – признался он.
Она опять замолчала. Пришлось Раевскому брать себя в руки:
– Но звоню я по другой причине.
И опять пауза.
– Сегодня утром на пляже я встретил нашего сына, – довольно громко произнес он и добавил: – Егора.
Нет, она, видимо, не собиралась ничего ему говорить. Никогда.
– Не хочешь мне сказать, почему я тридцать три года не ведал о его существовании?
– Может, потому, что не хотел? – предположила Полина, а у него снова кровь в голову ударила от злости.