Маг чувствовал, как это время прогоняют через него, через всех них, чувствовал, что это не просто декорация. Наконец, когда солнце остановилось, он подбежал к сестре и Линде, которые тоже стояли, как вкопанные и начал объяснять то, что ему приснилось, но до конца дойти он не успел, грянул взрыв.
– Назад, Лин! – крикнула Сиби, потом отскочила метров на пять и они синхронно с Валфэйром выбросили обе руки вперёд, песок чуть раздвинулся в разные стороны, а ветер возвестил о том, что магический щит установлен. Светящиеся ярким, холодным светом, нити разошлись от их рук в разные стороны, некоторые даже сплелись, образуя единый барьер, который сам не был виден глазу человека и даже волшебника. Валфэйр повернул голову, он тренировался ежедневно, почти каждое заклятье было отточено до автоматизма и, по-видимому, Сиби делала то же самое. Обычно, чем могущественнее волшебник, тем больше светящихся нитей появиться при вызове барьера, нити его барьера были равны нитям барьера сестры.
Горы песка и радиоактивной пыли обрушились на них. Как он говорил? Заклинание это мысль, материальная мысль, её лишь нужно направить, тогда она обладает огромной силой, произнеси его и представь, ты должен представить много, ниточек, они держат на себе огромный панцирь, но помни, думай одновременно о каждой нити, чем их больше, тем сильнее защита. Смотря на сестру, он оживил картину из своего далёкого прошлого, то время, когда отец учил его заклинанию щита, он буквально видел его.
– Сейчас я ударю огнём, а ты постарайся защищаться, и не говори, что боишься, в холостую уже тридцать раз попробовал, давай! – Это произошло так внезапно, отец сделал шаг назад, но взгляд будущего колдуна всех времён успел уловить едва заметное движении губ, вслед за ним и он сам произнёс заклятье, представив себе всю защиту в целом и каждую нить по отдельности, он выбросил руки вперёд, точь-в-точь, как сейчас, какой же он медленный, сейчас его реакция и скорость движений возросла и он даже через толщу времени видел разницу, причём не маленькую. Однако щит появился и тогда, но всего из десяти нитей, он помнил каждую, помнил и этот панцирь, он даже немного сиял на солнце, отражая свет, подобно огромному пузырю, так сияет лишь барьер новичка. Огонь врезался в щит, всеразрушающим потоком и казалось, что он пробьёт щит и испепелит его самого, но он мягко обуял его, словно облизывая. Гудя, и приятно подвывая, огонь начал слабеть, но и барьер становилось держать сложнее, разуму словно осточертели эти нити и этот дурацкий панцирь, о которых его заставляли думать каждую секунду. Вдруг раз, последний всполох и огонь затянуло, словно в его руку, он подпрыгнул, притопнул ногой и на мгновение из серьёзного учителя превратился в обыкновенного папу, который очень рад достижениям своего сына. Но потом он, видя облегчение Валфэйра, снова сделал серьёзное лицо и сказал:
– Над нитями тебе ещё следует поработать, если ты, конечно, хочешь, чтобы из этого родилось что-то высшее, нежели уровень среднего мага, владеющего волшебством для галочки и выпендрёжа перед публикой. Долго держать щит нельзя, сознание устаёт, но есть способ увеличить время, на которое барьер будет установлен.
– Как это сделать? – Тогда он совсем измучился, но заклятье явно пришлось ему по душе. Отец ехидно посмотрел на него, почесал свою чёрную, как смоль бородку и неспешно ответил:
– Читай книги, разучивай новые заклятья, развивайся, разуму будет легче ставить барьер, к тому же он будет разветвлённее, сложнее.
– Он защищает только от огня?
– Нет, далеко не только от огня. – Он улыбнулся, обнял его за плечо, – То, к чему ты готов, видишь, в тебя летит убивашка, ставь барьер и она отскочит, если конечно ты представил это заранее. Да, как я говорил тебе, убивашку можно и поймать, можно даже запустить назад, но это гораздо сложнее, обычно в бою волшебников щит чередуется с ударом, тут всё просто, как и в бою на мечах, некоторые правда умудряются кидать заклятья через свой собственный щит, но это вообще уникалы, им приходится держать щит и одновременно представлять заклятье, не допуская при этом попадания в себя от врага, не понимаю из какого места руки у таких гениев растут, поединок с таким умником обычно заканчивается броском в него того же заклятья, которое только что бросил он, следовательно щит его пропустит и, тадам, молодец получает по лицу, потом уж делать с ним можно что угодно.
Убивашка, и тадам, его фирменные выражения, маг улыбнулся, представил, потоки пламени, песка, которые бьются о барьер, но не могут проникнуть внутрь. Через секунду песок и горячий воздух действительно начали биться о барьер, за ними последовала пыль, огромный гриб поднялся на небо, словно какое-то дерево, выросшее мгновенно, потоки пыли стали сильнее и уже поднялись на высоту крепостной стены, будто океан, состоящий, из одной только чёрной и тёмно-серой краски. Однако за щит они проникнуть не могли, плескались снаружи. Вдруг Линда шагнула в сторону этого гриба, файдер внутри неё реагировал на радиацию совсем не так, как человек, ему хотелось больше… Хотелось зажечь такой гриб у себя на ладони, а потом проглотить его, даже глазом не моргнув. Она сделала ещё шаг, ощущения стали приятнее, ещё один… Вот и барьер, удовольствие зацепило её и она уже не могла остановиться, оно манило и словно шептало: