Козырев недоуменно молчал, попыхивая сигарой. Доводы профессора заставили его взглянуть на вопрос с другой стороны. Тем временем Малахов продолжил:
– Вспомни, что говорил Эйнштейн: «Высвобождение атомной энергии изменило все, кроме нашего мышления. Решение этой проблемы лежит в сердце человечества. Если бы я мог это предвидеть, я бы стал часовщиком». У нас с тобой, у тебя, есть редкий шанс хорошенько подумать, прежде чем выпускать из бутылки очередного джина. А ну как им завладеют нечистоплотные на руку политиканы? А вдруг он сам по себе окажется неподконтрольным человеческому разуму? А что если какой-нибудь недалекий всезнайка, возомнивший себя великим ученым, сунет свой нос куда не следует и наворотит такого, что потом тысячи мудрецов не сумеют исправить? Поверь, Арсений, «мы живем недостаточно долго, чтобы учиться на своих ошибках»[62]. Воспользуйся мудростью поколений, прислушайся к столь почитаемому нами Эйнштейну!
Ты знаком с теми людьми, которые стояли за спиной Ибрагимова? Ладно, пускай даже самого Георгия Александровича мы знаем с лучшей стороны и не сомневаемся в его адекватности. Но не он принимает окончательные решения. А кто? Какие амбициозные планы они вынашивают в своих мелких, жидковоподобных душонках? Ты можешь за них поручиться? Я – нет!
Козырев по-прежнему размышлял в немой задумчивости, а Малахов возбужденно продолжал:
– Понимаешь, Арсений, я искренне убежден в том, что человечество еще морально не дозрело. Ну не готово оно пока принять открытые тобой возможности. Они пойдут во вред цивилизации. Вплоть до полного ее уничтожения! Во всяком случае, если существует хотя бы мизерная вероятность подобных событий, мы должны сто раз подумать, прежде чем принять окончательное решение.
Помнишь, ты говорил мне про новую ступень эволюции, человека «сверхразумного», или, быть может, давай назовем его человеком интуитивным, человеком чувствующим, как тебе будет угодно. Представь, что обезьяны, к примеру, получили бы в свое распоряжение порох. В своей инстинктивной борьбе за выживание, они уничтожили бы друг друга! Эволюционировать стало бы некому! Жалкие крохи уцелевших не смогли бы обеспечить необходимый уровень обновления генома. А если бы это был не порох, а бомбы? А если ядерные бомбы? Эйнштейн не уверен, что «человек разумный» достоин секрета ядерного распада, что уж говорить про наших эволюционных предшественников.
– Ну хорошо, Евгений Михайлович, допустим, вы меня убедили и я согласен. Дальше-то что? Что вы предлагаете? Конкретно.
– Мою мысль объяснить довольно непросто, поэтому я начну издалека. Надо ли говорить, что нас, людей, страстно желающих докопаться до истины, не очень интересует деление людей по религиозному признаку. Мы не делим их на иудеев, христиан, мусульман, буддистов или кого-то там еще. Мы делим людей по степени их духовного развития.
Согласно Ведам, есть три уровня духовного состояния личности. Первый – каништхи – означает новичок, или, дословно, «материалистический почитатель Бога», то есть тот, кто имеет материальные желания. Каништхи несовершенны: у них есть вера, но нет знаний, поэтому они чаще всего становятся фанатиками. В их среде много вражды, сектантских междоусобиц. Такое проявление религии очень опасно.
Следующий, средний уровень – мадхьяма – это проповедник, он уже не враждует ни с кем. У него одна нога в материальном мире, другая – в мире чувств. Он имеет опыт духовной жизни и знает, что Бог один для всех, для любого человека или любого живого существа. Мадхьяма поддерживает мир – вот его главный признак. Он живет в гармонии со всеми. Агрессивных людей, жадущих при помощи силы добиться мирового господства, он избегает. И он несет знание. Несет знание тем людям, которые хотят его услышать. Так действует любой истинный проповедник.
И третий, наивысший уровень просветления – уттама, или пророк. Это люди, которые не принадлежат к нашему миру вообще. Их нельзя квалифицировать в рамках одного конкретного учения. Если мы говорим об Иисусе Христе, мы ведь не скажем, что он христианин. Он как бы стоит над религией. Он и есть сама религия, а точнее сказать, вера. Уттама существует сверх материальных представлений, для него все живые существа – дети Господа. Он то, к чему стремится любой просветленный.
И те возможности человека, которые открывают ему неограниченные материальные блага, достигаются прежде всего посредством изменения мировоззрения, тренировки духовности, если хочешь. Да, просветленный человек может многое, но вначале меняется его изначальное восприятие, его мотивация, его подлинные ценности. Ему открывается истина и, постигнув ее, он полностью утрачивает свои прежние меркантильные интересы, тягу к низменным материальным благам. Ибо понимает он, что не в этом состоит высшее предназначение человека.