Такой характер большего воздержания от употребления стимуляторов, свойственный женщинам из почтенных слоев, может показаться чрезмерной логической изощренностью в ущерб здравому смыслу. Но факты, очевидные для всякого, кому интересно в них разобраться, доказывают, что большая умеренность присуща женщинам отчасти в силу принятых в обществе условностей, и таковые условности, вообще говоря, сильнее всего там, где патриархальная традиция – по которой женщина считается невольницей – по-прежнему во многом правит в обществе. В том понимании, которое сильно видоизменилось по масштабам и строгости приложения, но которое ни в коем случае не утратило до сих пор своего значения, эта традиция гласит, что женщина, будучи невольницей, принуждена потреблять только необходимое для поддержания жизни (за исключением тех случаев, когда ее потребление идет во благо господину или приумножает его добрую славу). Потребление роскоши есть в истинном смысле потребление, направленное на благо самого потребителя, а потому оно является признаком господства. Любое подобное потребление со стороны других возможно только на основании проявленной господином терпимости. В сообществах, где общепринятый образ мышления в значительной степени обусловлен патриархальным укладом, мы поэтому находим пережитки запретов на роскошь, во всяком случае, общепринятое неодобрение потребления предметов роскоши со стороны несвободных или зависимых слоев. Это особенно справедливо для конкретных предметов роскоши, потребление которых зависимым слоем ощутимым образом умаляет благо или удовольствие господ, а также тех предметов, потребление которых считается неправомерным по иным основаниям. В представлении обширного консервативного среднего класса западного мира потребление различных стимуляторов заслуживает неодобрения как минимум по одной, если не по обеим указанным причинам; это обстоятельство слишком важное для того, чтобы им пренебречь: именно среди обозначенного среднего класса в странах германской культуры, где сохраняется сильное чувство патриархальных приличий, царит убеждение, что женщины должны в значительной степени подчиняться запрету на потребление дурмана и алкогольных напитков. С многочисленными оговорками (последних становилось все больше по мере постепенного ослабления патриархальных обычаев) общим правилом, которое признается справедливым и обязательным, является разрешение женщинам участвовать в потреблении только на благо господ. Конечно, можно возразить, что расходы на женское облачение и убранство дома выступают очевидным исключением из этого правила, но впоследствии будет показано, что данное исключение в гораздо большей степени видимое, нежели действительное.
На ранних стадиях экономического развития потребление «безупречных» благ, в особенности лучших образцов (в идеале всякое потребление сверх прожиточного минимума), принадлежит обыкновенно праздному классу. Это ограничение, похоже, исчезает, по крайней мере формально, с переходом к последующей, миролюбивой стадии развития, когда возникает частная собственность на материальные ценности и когда складывается система производства на основе наемного труда либо мелкой домашней экономики. Но на более ранней условно-миролюбивой стадии, когда формировалось и утверждалось обилие традиций, посредством которых институция праздного класса воздействовала на дальнейшее экономическое развитие общества, это правило имело силу общественного закона. Оно служило в качестве нормы, которой стремилось соответствовать потребление, и всякий заметный отход от этой нормы нужно трактовать как отклонение, которое, разумеется, будет подавлено в ходе дальнейшего развития.
Условно-миролюбивый праздный господин не просто вкушает хлеб насущный сверх минимума, необходимого для поддержания жизни и здоровья; его потребление приобретает особую специфику применительно к качеству потребляемых товаров. Он вволю потребляет лучшее из еды, напитков, дурманящих веществ, жилья, услуг, украшений, платья, оружия и личного снаряжения, увеселений, амулетов, божественного или идолического покровительства. В ходе постоянного улучшения, которое затрагивает предметы потребления, побудительным принципом и ближайшей целью всякого нововведения является, несомненно, совершенствование производимых продуктов ради повышения личного удобства и благополучия. Однако это не единственная цель потребления. Каноны почтенности немедленно вступают в действие и распространяются на доступные нововведения, которые, по их меркам, достойны сохранения. Поскольку потребление благ более высокого качества есть свидетельство богатства, оно становится почетным, и наоборот, невозможность потреблять блага надлежащего качества в необходимом количестве становится признаком упадка и низкого положения.