необходимо истинные; дедуктивное рассуждение тогда сохраняет это убеждение от посылок до заключения.
Второй подход (называемый по языковому недоразумению натурализмом) заключается в определении
моральных понятий в терминах явно не моральных, а затем демонстрации с помощью процедур здравого
смысла и науки того, что утверждения, поставленные таким образом в соответствии с моральными суждениями,
являются истинными. Хотя при этом подходе первые принципы этики не являются самоочевидными,
обоснование моральных убеждений не представляет особых трудностей. Они могут быть получены благодаря
определениям тем же способом, как и
другие утверждения о мире.
Я не принял ни одну из этих концепций обоснования. Хотя
некоторые моральные принципы могут казаться естественными и даже очевидными, весьма трудно утверждать,
что они необходимо истинны, или даже объяснить, что под этим имеется в виду. Действительно, я говорил, что
эти принципы случайны в том смысле, что они должны быть выбраны в исходном положении в свете общих
фактов (§ 26). Более вероятные кандидаты на роль необходимых моральных истин — это условия,
накладываемые на принятие принципов; однако в действительности самое лучшее — это считать подобные
условия просто разумными постулатами (stipulations), оцениваемыми, в конечном счете, всей теорией, к
которой они принадлежат. Не существует никакого множества условий или первых принципов, которые могут
правдоподобно претендовать на роль необходимых или определяющих истин морали, и, тем самым, особенно
подходили бы для того, чтобы нести на себе бремя обоснования. С другой стороны, метод так называемого
натурализма должен сначала отличить моральные понятия от неморальных и затем добиться признания
предлагаемых определений. Для успеха программы обоснования требуется ясная теория значения, которой,
судя по всему, нет. В любом случае, определения становятся основной частью этической доктрины и тем самым
они, в свою очередь, нуждаются в обосновании.
Поэтому я полагаю, лучше будет рассматривать моральную теорию просто как любую другую теорию, с
должными поправками на ее сократические аспекты (§ 9). Нет никаких причин предполагать, что ее первые
принципы или посылки должны быть самоочевидными или что ее понятия и критерии могут быть заменены
другими понятиями, которые могут быть квалифицированы в качестве неморальных34. Таким образом, хотя я
говорил, что утверждение о том, что нечто правильно, или справедливо, может быть понято как утверждение о
том, что оно согласуется с существенными принципами, которые были бы признаны в исходном положении, и
что можно первые заменить вторыми, эти определения устанавливаются внутри самой
499
***
теории (§ 18). Я не утверждаю, что концепция исходного положения сама по себе не является морально
действенной, или что семейство понятий, на котором она построена, этически нейтрально (§ 23). Этот вопрос я
просто не обсуждаю. Я не предполагал, будто первые принципы или накладываемые на них условия, или их
определения обладают особыми чертами, которые позволяют им занимать особое место в обосновании
моральной доктрины. Они суть центральные элементы и средства теории; однако обоснование опирается на
всю концепцию, на то, как она согласуется с концепцией и организует наши обдуманные суждения в
рефлективном равновесии. Как мы замечали ранее, обоснование является вопросом взаимной поддержки
многих рассмотрении, их соединения в один согласованный взгляд (§ 4). Принимая эту идею, мы можем
оставить вопросы значения и определения в стороне и приступить к задаче развития реальной теории
справедливости.
Три части изложения этой теории мыслились в качестве целого, в котором составляющие его части
поддерживают друг друга приблизительно следующим образом. Первая часть описывает элементы
теоретической структуры, а аргументация в пользу принципов справедливости использует разумные
соглашения относительно выбора подобных концепций. Я настаивал на естественности этих условий и
представлял причины, по которым они должны быть приняты, но нигде не утверждал, что они самоочевидны
или получаются из анализа моральных понятий или значений этических терминов. Во второй части я
исследовал типы институтов, которые предписывает справедливость, и виды обязанностей и обязательств,