- Все верно, я и сам много думал об этом, - сказал майор, - Но у нашего отряда будет особое боевое задание, которое выдал нам лично магистр. И это в некотором роде противоречит то, чему тебя учили. Ты никогда не думала о том, что наши действия по необходимости могут вступать в конфликт с Уставом?
- Думала, - тихо сказала Суон, - И все еще думаю.
- Вот это как раз та самая ситуация, - продолжил Берсерк, - Когда Врата будут запущены, «элиты» постараются попасть во Внешний Космос. «Элиты», а не смертные и не «судьи». Понимаешь, о чем я? Они снова возьмут все технологии древней Империи в свои руки, как сделали это с городами-эдемами. Мы не должны этого допустить. Чудеса Эдема должны достаться всем поровну, а не только нескольким избранным. Именно поэтому…
Берсерк замолчал, пристально посмотрев в лицо Бастет, пытаясь разглядеть в ее глазах реакцию на свои слова. Но та только опустила взгляд.
- Поэтому что? – без интереса спросила Суон.
- Поэтому наш отряд должен будет принять «Амброзию», получить силу бессмертных - и убить «элит»! – решительно произнес Берсерк, - А потом разрушить Врата!
Бастет вздрогнула от его слов, смысл происходящего наконец полностью дошел до нее. Майор ставил ее перед выбором – вступить в его отряд, быть вместе с ним, и нарушить Боевой Устав. Убить «элит»! Разрушить Врата! Как Предатель-Волчара, ненавидимый всеми террорист! И это – приказ самого магистра Анубиса?!
Или… она вообще могла отказаться?
- Я согласна, сделаю все, что ты скажешь, - ответила Суон, она не могла ответить иначе, - но со своими парнями я должна поговорить отдельно. Я не вправе решать за них.
- Да, я понимаю. Это не приказ и субординация здесь не играет роли, - кивнул Берсерк, не зная, радоваться ему ее согласию или наоборот, - Обсуди с ними, я подожду здесь. Само собой, все совершенно секретно. Ну ты понимаешь.
- Да, - только и сказал Бастет, - Я все понимаю.
Развернувшись, она вышла из корабля.
Суон нашла свое звено там, куда их и отправила – в единственном на «Алой Розе Печали» «судейском» космобаре Инкви и Чай сидели с ветеранами, вспоминая прошедшее сражение. Они сразу все замолчали, увидев появившуюся в дверях Суон, подозрительно целенаправленно шагавшую к ним с задумчивым взглядом.
- Что-то кажется встреча нашего командира и ее обожаемого майора прошла не очень романтично, - сказал Чай, - Только посмотри на ее выражение лица. Сама серьезность.
- Да ладно, бывает! Любовь она такая… То взлеты, то падения, или как там в дерьмовых сериалах показывают. Чем больше страданий – тем прикольнее, - беззаботно отмахнулся от него Инкви, - Любовь должна быть резкой, как удар по яйцам. И такой же жестокой! Иначе это не любовь, а фигня.
- Заткнулся бы ты, философ, - осадил его Чай, - Ты что не видишь, что ли? Что-то случилось.
Инкви что-то было хотел возразить в своем духе, но Суон уже дошла до их столика.
- Парни, мне нужно поговорить с вами с глазу на глаз, - решительно сказала она, и обернувшись к ветеранам, добавила, - Это касается только нашего звена, так что извини Андрэ, вам это не стоит слышать.
Часть 4.7 Судный День
Майор Берсерк, убедившись, что Суон ушла, незамедлительно приступил к делу. Переходя от одного к другому, он последовательно перебрал силовые доспехи звена Бастет. Открывая ячейки с автоматическими инъекторами, расположенные в районе шейных бронепластин, выщелкнул из них по 1 капсуле стандартного боевого стимулятора и аккуратно заправил «Амброзию». Теперь, вне зависимости от решения самой Суон и бойцов ее отряда, в любом случае они получат силу «элит» во время активации Врат.
Все, что майор делал сейчас, полностью противоречило не только Боевому Уставу, но и приказам магистра Анубиса.
«До чего же я докатился», - подумал Берсерк, нисколько не сожалея о содеянном,- «Я должен защищать порядок и справедливость, а сам я попираю все правила, как будто так и надо».
Противоречия раздирали его пополам. Как и Суон, сейчас он делал мучительный выбор между «судейской» дисциплиной и собственными чувствами. Только его выбор не ограничивался только самим собой, волею судьбы Берсерк вынужден был выбирать между близким ему человеком и судьбой всего человечества. Понимая, что это смешно сравнивать – 1 человек, хоть и родной ему, и все остальные люди, это несопоставимо. А с другой стороны – кто они все ему?
Боевой Устав и все, чему все эти годы учили Берсерка, однозначно говорили о том, что его долг, как воина флота Белой Звезды – защищать всех людей. И смертных, и бессмертных. Вся жизнь «судьи» должна была быть посвящена этому, и эту свою жизнь Берсерк должен был отдать, не задумываясь, если того потребуют обстоятельства. И до разговора с магистром майор в этом не совершенно сомневался.