Отвернувшись от деда, я, как смог, поведал об этих ответах Алисе.
С улицы снова долетело голубое свечение.
— А что такое чип? Это ты там у себя в башке знаешь? — Неожиданно Молот тоже захотел поучаствовать в допросе моего подсознания. — Я был прав со своим раскладом? Или как?
— О чипах тоже где-то по фону говорили как о части каких-то научных экспериментов. У каждого есть свой уникальный номер. И какие-то уникальные условия проведения опыта. Судя по обрывочному контексту — это что-то вроде чашек Петри… Какие-то… Ну… Как бы контейнеры что ли для проведения опытов… — Теперь голос моего воображаемого собеседника шёл откуда-то из глубины зала. И я никак не мог увидеть в полутьме, кто на этот раз даёт ответы от моей подавленной памяти. — Да… Пожалуй, это всё что мы помним об этих «чипах».
— Скорее всего, ты был прав… — Ответил я Молоту через индикатор. — Но почти ничего не понятно с ними…
Когда мой новый собеседник вышел на свет от включенного монитора, я вздрогнул.
— Что? Что случилось? — Опять разволновалась Алиса, когда заметила, как я изменился в лице.
— Спокойно, спокойно… — Человек в чёрной форме поправил сползающую на глаза каску. — Это всё ещё просто проекция твоего подсознания. Но реагируешь правильно. Как мы слышали… Да и видели тоже… Со своими целями арбитры разговоров не ведут.
Оглянувшись, он указал на один из столов:
— Считай, что это твоя интуиция говорит… Тут вот ноутбук лежит. На вид — как новый. Скорее всего, тоже запароленный… Возьмите от него аккумулятор с собой. Вдруг пригодится для того, который вы ищете.
Успокоив взволнованную девушку поднятием руки, я шагнул к столу и, отсоединив аккумулятор от ноутбука, передал его Алисе:
— На всякий случай…
— Ага… — Пока она прятала его в свой рюкзак, кот потянулся к нему носом. Но потерял всякий интерес, как только понял, что батарея с прилепленным к ней небольшим шильдиком «Роскосмоса» совершенно несъедобна. — А здесь… Ты не знаешь, здесь точно безопасно?
— Моё подсознание подсказывает, что индикатору можно доверять.
— А что он ещё может, не знаешь?
— Я помню только то, что это что-то вроде справочника… Ну-ка… — После того как чёрная коробка озвучила мои мысли, я задал ей ещё один вопрос. — Ты можешь переключиться на русскоязычный интерфейс?
На экране тут же высветилась красная надпись. Всё теми же загадочными символами. Но они были нам знакомы. Ими индикатор уже отвечал нам на тёмной дороге, когда я задал вопрос с неправильной фамилией.
— Это означает «нет»… — Вздохнула Алиса. — Жаль. Полезная штука, всё-таки…
Полезная штука немедленно озвучила мои новые мысли:
— Я думаю, что мы пока оставим его себе… Чтобы точно выйти отсюда обратно…
— Ну а вдруг кто-нибудь за ним придёт?
— Я могу подежурить…
— Да отдыхайте, молодёжь! — Послышалось из-за спины. — У меня сна ни в одном глазу. И, походу, уже вообще не надо в таком состоянии… Вон, Макс, поставь меня на тот стол лицом ко входу. Если что увижу или услышу — разбужу. Только сначала скребите тут по сусекам. Может, чего ещё полезного найдёте, кроме батарейки.
За исключением нескольких инженерных калькуляторов, больше тут не включалось ни одно устройство. И каких-либо способов управления настенным дисплеем мы тоже не нашли.
В ящиках столов обнаружилось множество канцелярских принадлежностей. Я на всякий случай взял с собой пачку жёлтых стикеров, карандаш и небольшой канцелярский нож.
Наверху над залом ещё был широкий балкон, как в театре. Насколько я знал, там должны были быть места для журналистов, международных наблюдателей и участников экскурсий. Но попасть туда можно было только снаружи. А за дверями зала никаких коридоров или лестниц, кроме той, что вела к звёздной пропасти, больше не было.
Всё это время мои невидимые собеседники молча сопровождали мои поиски, всё так же меняясь по очереди после бирюзовых вспышек снаружи. То незнакомец в сером, то профессор, то дед. Только человек в чёрном почему-то больше не появлялся.
Порывшись в бумагах и папках, валяющихся вокруг, мы не нашли ничего интересного. Какие-то дежурные протоколы проверки связи, инструкции и списки контактных данных различных отделов «Роскосмоса» и их сотрудников. Видимо, всё секретное и важно хранилось либо на компьютерах, либо где-то в архивах под замком.